Сумерки грядущего (СИ)

Неторопливые меминженеры не спешили спасать своего коллегу Твердынина, застрявшего в сталинской эпохе: мемкапсулы подготовили только через час, когда Виктор допивал третий стаканчик кофе. Но зато какие это были капсулы! Меморист таких и не видел никогда! В университете в лаборатории стояли две простенькие, неизвестной сборки, похожие на деревянные гробы. А тут, словно в старых фантастических фильмах — огромный зал с двумя десятками полупрозрачных куполов-капсул. Возле каждой — стол с монитором, на котором отображалось состояние погружённого. Все капсулы были оснащены системами жизнеобеспечения для погруженцев, включая подкачку питательных смесей, противопролежневыми вибромассажёрами, полезными при многодневных погружениях, регуляторами кислорода и прочими удобствами, которых в университетских гробах не было и в помине.

Лишь одна мемкапсула в зале была занята. В прозрачном куполе, стоящем возле стены, лежал пропавший Твердынин. Интересно получается: лежит человек здесь, а разум его в это время витает где-то в иных эпохах. Где он сейчас, несчастный меминженер, в какую переделку попало его сознание?

Разговорчивый мемтехник подвёл Виктора к приготовленной капсуле и велел лечь на спину. По небольшой приставной лесенке меморист забрался под купол и послушно улёгся, успев заметить, что в соседнюю капсулу укладывают его нового напарника.

— Что из обвеса возьмёшь, уважаемый? — улыбаясь, спросил Холодова мемтехник.

— Много не буду брать, — сухо ответил Виктор, покривившись от «уважаемого». — Пулезащиту усиленную, выносливость, противоожоговое что-нибудь, прямую мемсвязь с Бурлаковым синхронизировать не забудь… Ну и стелс-режим на всякий случай. Персометр, само собой.

Без последнего свойства в мемориуме чувствуешь себя слепцом. Удобная штука — персометр: смотришь на аборигена, активируешь свойство прищуриванием, и над персонажем появляется аура. Красная — чистый прошляк, жёлтая — порожденец, а зелёная — наш брат, совр: мемтурист или мемконтролёр заблудший.

— Немного боевой магии? — предложил мемтехник с интонациями базарного зазывалы. — Всё-таки Харьковский котёл, мясорубка же там…

— Нет, не надо, — отказался Виктор. — Обойдёмся без мистики. Я не хочу попасть в лапы особистам за колдовство.

— Хозяин — барин! — ухмыльнулся зазывала, развернув монитор к себе и начав колдовать над оснасткой погруженца, которую все технари поголовно называли обвесом. — Но силовую подкачку я тебе всё-таки смоделирую. На всякий пожарный.

Активацию этой подкачки он сделал простенькую: нужно лишь стукнуть друг о друга носки сапог. От голосовой активации Холодов отказался наотрез: не хотелось зубрить заклинания.

— Знаешь, что мне пришло в голову? — спросил вдруг мемтехник, елозя по сенсорному экрану гибкими пальцами.

«Не знаю и знать не хочу», — подумал Виктор.

— Вот мы отправляем в мемориум погруженцев пачками, снабжаем их суперспособностями — магией. Чтобы они были защищены, могли чувствовать себя комфортно. А что видят прошляки? Колдунов, которые с помощью словесных заклинаний или жестов побеждают врагов, проходят сквозь стены, запрыгивают на пятый этаж… И отражают все эти чудеса в легендах, сказках, мифах, которые мы потом читаем. Что, не так разве? — До чего технический персонал любит рассуждать на отвлечённые псевдонаучные темы!

У Виктора был один похожий аспирант, философствующий мыслитель, к тому же одолеваемый стремлением проверять свои идеи на практике. Его заклинило на «парадоксе убитого дедушки». Для проверки он нашёл в мемориуме своего дедулю и убил его, хотя до этого был уверен, что злодеяние не удастся в силу принципа самосогласованности Новикова. Вернулся убийца и ещё больше удивился, что мир не изменился, не возникла иная ветвь истории. Возвратился в мемориум и снова убил многострадального прародителя. Потом ещё раз, ещё, ещё… Несчастный дедушка так часто погибал и снова возрождался в силу инерции мемориума, что превратился в фениксоида — живого и мёртвого одновременно. Кот Шрёдингера удавился бы от зависти!

Потом этот аспирант-мыслитель неожиданно исчез: в один прекрасный день не вышел на работу, и с тех пор его никто не видел. Ни дома его не оказалось, ни у матери. Объявление в розыск тоже ничего не дало. Это загадочное исчезновение породило много противоречивых слухов. С тех пор его коллеги и знакомые побаивались проверять парадокс дедушки в мемориуме: мало ли как это может отразиться на потомках.

— Возможно, — согласился Холодов с псевдоучёным. — И поэтому магии мне не нужно. Я не хочу потом читать в библиотеке о советских колдунах времён Великой Отечественной.

— Ну, раз так, давай стартовать? — поскучнел собеседник.

— Я готов.

— Место отправления — где-то под Барвенково, Харьковская область, май сорок второго года. Хроноскорость будет высокая, чтобы перехватить того, кого ты ищешь. И сразу же начнём торможение.

— Сколько времени у меня будет? — решил уточнить Виктор.

— Где-то сутки.

— Вашего Твердынина смогу вытащить?