Сумерки империи

А вражеские метатели дротиков тоже без дела не сидели. И оставшиеся нападающие легионеры тоже лишились щитов, в которых торчали и стрелы, и дротики, и тянули их к земле. А когда продырявленные щиты были отброшены бесполезным мусором, то по бегущим назад легионерам снова отработали лучники. В ряды вернулись единицы. Плохой размен. Сотня отличных римских легионеров убитыми и почти сотня ранеными против восьми грязных дикарей! Армия растратила без пользы хороших солдат! Сципион был в ярости.

А вот Кирилл на победу своей армии спорить бы не стал. Слишком она была малоуправляемой. Варвары же они — как дети. Куда их не целуй- везде жопа. Или напьются, хоть вяжи их и сразу продавай в рабство тепленькими, или полезут куда не надо. От осознания этого неприглядного факта хотелось биться головой об стол. Или об стену. Или же в крайнем случае о пенек. Пару-тройку часов. Так что парень себя чувствовал здесь себя не полководцем, а нянькой.

Везде за всем присматривал и старался оперировать небольшими отрядами, управляемыми в ручном режиме. Волки не стараются сразу завалить огромного лося — он слишком силен. Вместо этого они преследуют его до изнеможения, и только когда он выбивается из сил и не может больше бежать, нападают со всех сторон и валят.

За каждой мелочью надо было следить самому. Каждый день 1,7 тн еды бойцам вынь да положь. А это Вам не три корочки хлеба. Деньги так и текут между пальцев. С «ангельской пылью» попаданец не расставался и возил всегда с собой. Перед боем выдавал горшочек грамм на триста вождю Артебудзу и тот самолично клал каждому бойцу щепотку под язык. А то все его берсерки сторчатся.

С вином получалось еще хуже. Почему-то с непьющими варварскими наемниками постоянно заминка выходит. Не откликаются они на объявления. Дураков нет. Все умные. Но все есть яд и все есть лекарство, дело только в дозах. Приходилось выдавать каждому воину в день наркомовский стакан вина грамм в 200, чтобы закрасить сырую водичку. На его небольшую армию в сутки выходило 24 штуки десятилитровых амфор. На одной телеге не увезешь. А на два месяца компании это количество надо умножить все на 60. Хорошо хоть это вино он брал сразу в Таррагоне оптом, чтобы далеко не возить. И чтобы солдаты не упились, как революционные матросы в Зимнем, приходилось на каждой амфоре, на заткнутом просмоленной пробкой горлышке, ставить на воск личную печать.

В горах вино раздобыть трудновато, а вот на побережье — обязательно где-нибудь эти ироды найдут и напьются. Так что вначале пришлось действовать малыми силами, состоящими из отличных бойцов. А вот генерального сражения наш герой опасался. Шутка ли собрал 1500 воинов, диких и неуправляемых. И к ним еще сотня обозников здесь огибается. Не удержать! Охватит горячка боя и схватятся с врагами, позабыв все наставления. Первобытная кельтская или гасконская ярость мигом лишает трезвости и рассудительности. А как этими варварами управлять? Он им не сват, не брат и не отец родной. Рубить головы, словно безропотным римским крестьянам, если «главный приказал», никто тут ему не позволит. Выгонять из армии с позором нельзя- болтать будут.

Выручало, что он тут еще и жрец по совместительству. Угроза что проклянет, и настанет полная импотенция, пока еще действовала. В качестве единичного случая солдата можно было за провинности высечь или даже казнить. Но в какой-то момент эта узда лопнет, и все пойдет насмарку. Сколько не рассказывай своим людям притчу о терпеливом рыболове. Поэтому Кирилл до последнего оттягивал генеральную битву. Но время пришло. И надо прихлопнуть римлян одним ударом в самом начале, а то тут пойдет такая неуправляемая мясорубка, что его небольшую толпу сразу на фарш пустят.

Приходилось рисковать.

И вот римляне увидели, что отступающие варвары притащили их к двум холмам. А посередке уже стоит в проходе тяжелая панцирная пехота, и к ним еще кое-кто. Гней Корнелий сразу понял задумку неприятеля. Варвары рассчитывают перегородить проход отборными бойцами, и отражать атаки легионеров. А в это время лучники и пращники займут высоты и будут забрасывать римлян чем придется. Подобно орлам они будут парить над своей будущей пищей. Слева, чтобы римляне не обошли холмы, разместят свою конницу, а справа какой-то лесок, весь перевитый диким виноградом, да с неудобьями, представляющими весьма значительные препятствия, — легионеры туда не сунутся. Сципиону своей живой преградой варвары как бы говорили: «Доселе дойдешь ты и не перейдешь, и здесь будет положен предел надменной власти Рима».