Сумерки империи

Затем мы двинулись дальше, и по дороге он спросил:

— Вы не заметили, что у хлеба был неприятный вкус?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Потому что на этой ферме в печи сожгли двух пруссаков из тех, что похитили вместе с мельницей.

После этих слов меня сразу затошнило.

— Надо же было их куда-то девать. Если бы нашли их тела, сожгли бы всю округу. Тут уж не было выбора: либо округа, либо пруссаки.

К вечеру мы добрались до Этрепаньи. Оказалось, что в деревню вошли саксонские части — пехота, кавалерия и артиллерия. Эти войска днем вышли из Жизора и направлялись в Руан. Чтобы попасть в деревню, нам пришлось долго убеждать солдат на посту, что мы местные. Без провожатого меня бы точно отправили восвояси, а он настолько точно описал все местные особенности, что нам позволили "отправиться по домам".

Оказалось, что родные нормандца были уверены, что его нет в живых. Когда я рассказал им, что не только он сам жив, но и лошади целы, и повозка уцелела, их радости не было конца. В доме у них проживали два саксонских солдата, но они были настолько пьяны, что все семейство смогло предаваться своей радости без оглядки.

Оказавшись в самом центре вражеского расположения, я решил воспользоваться случаем и узнать, как у неприятеля организованы посты охранения. Мой провожатый едва стоял на ногах от усталости, но я все же упросил его пройти со мной по деревне, в которой ему был знаком каждый уголок.

Когда мы входили в деревню, все караульные были начеку и бдительно несли свою службу, но к ночи все расслабились. Часовых не было видно, и жители могли свободно выходить из домов. В тех домах, где разместили на постой офицеров, в окнах ярко горел свет и стоял нескончаемый шум. В каждом доме постояльцы захватили хозяйские пианино и изо всех сил колотили по клавишам. Время от времени они начинали распевать немецкие песни и при этом нещадно звенели стаканами и гремели тарелками. В остальных домах стояла мертвая тишина, хотя двери в каждом доме были настежь открыты. На площади рядом с деревенским рынком разместили артиллерийские орудия и уложили снарядные ящики.

Целых два часа мы ходили по деревне, и за это время к немалому моему удивлению я убедился в том, что хваленая немецкая бдительность здесь была не на высоте. Охрана объекта тут была организована ничуть не лучше, чем у нас.

Когда мы подходили к нашему дому, на окраине деревни началась перестрелка, и в ту же минуту в направлении Руана галопом проскакала рота кавалеристов.

XIV

Но кто затеял эту перестрелку?

Чья кавалерия лавиной пронеслась на наших глазах?

Из разговоров хозяев дома мне стало ясно, что в направлении этой деревни выдвинулись французские войска, давно занимавшие позиции на берегах Андели[137].

Но я также знал, что вперед выдвинулись и саксонские части, стоявшие в Жизоре, правда, насколько мне было известно, двигались они в противоположном от французов направлении.

Могло ли так случиться, что саксонцы и французы сшиблись между собой в окрестностях Этрепаньи? Это было вполне вероятно. Непонятно было лишь одно: откуда взялся и куда с такой скоростью промчался тот небольшой кавалерийский отряд?

Если это была французская кавалерия, то как у них хватило смелости ворваться в расположение саксонской армии?

Если же это была немецкая кавалерия, то почему ей в помощь не подтянули пехоту и артиллерию?

Ночь выдалась настолько темная, что различить униформы было совершенно невозможно. Удалось разглядеть только всадников и скачущих галопом лошадей. Вся эта лавина схлынула за несколько секунд, и теперь был слышен лишь звон копыт на брусчатке, доносившийся со стороны, противоположной месту недавнего боя.

— Стреляют неподалеку от кирпичного завода, — промолвил мой провожатый.

— Где это?

— На входе в деревню со стороны Руана.

— Далеко отсюда?

— Не очень.

— Давайте сходим туда.

Если он и колебался, то всего лишь несколько секунд.

— Идем.

Я зарядил свой револьвер.

— Если пойдем по главной улице, — сказал он, — то попадем между двух огней.

Сразу было видно, что он хорошо знает здешние места. Действительно, французы как раз поднимались вверх по Руанскому шоссе, а саксонцы спускались вниз, и мы обязательно оказались бы между ними.

— А есть какая-нибудь обходная дорога?

— Да, пойдем по Церковной улице.

Этрепаньи, как и все деревни, возникшие у большой дороги, гораздо больше вытянута в длину, чем в ширину. По мере того, как богатели местные жители, рядом с уже имевшимися домами ставили новые, причем строго вдоль дороги, идущей из Парижа в Руан. Именно эта дорога служит здесь главной улицей, причем деревня вытянулась вдоль нее на целый километр, и этот отрезок дороги выглядит, как настоящая улица, окаймленная с обеих сторон рядами домов и оград. Лишь в центре поселения, а также около реки дома отступают вглубь от главной линии застройки. От главной улицы отходят второстепенные дороги, и все они идут в сторону полей.

Церковная улица находилась слева от главной дороги, и я, даже не будучи знатоком этой местности, все-таки догадался, что именно по ней можно обходным путем добраться до кирпичного завода.