Сумерки Кланов-6: Тени войны

— Мне жаль, доктор, но придется их побеспокоить. — Уинстон чуть понизила голос, но продолжала говорить в прежнем властном тоне: — Нам пришлось отступить, мы оставили город. Ягуары движутся сюда. Я приказываю, чтобы вы подготовили раненых к эвакуации и как можно скорее покинули хранилище.

— Нет, мэм. — Фойл как ни в чем не бывало повертел головой, разминая затекшие мускулы шеи. — Многие из раненых не в состоянии передвигаться, а я их здесь не оставлю. Они находятся под моей защитой, и я их не брошу. — Доктор выставил вперед правую руку, предупреждая возражения Уинстон. — Вы бы не бросили своего поврежденного, покалеченного боевого робота на поле сражения? Вот и я не собираюсь бросать ни одного пациента. Это не обсуждается.

— Из любви к Богу… — начала Уинстон.

— Нет, генерал, из любви к человеку, — возразил Фойл. — Некоторые из этих бедолаг все равно умрут, независимо от наших усилий. Все, что я могу сделать для них, — облегчить умирание, скрасить их последние минуты. Но многие могут выжить, если получат соответствующую помощь, которая, как вы понимаете, заключается отнюдь не в том, чтобы позволить им подпрыгивать на полке санитарной машины по перепаханному полю. Вы приказываете мне перебазировать госпиталь — значит, я возьму этих раненых с собой. Вероятнее всего, многие из них умрут в мучениях, не выдержав долгой тряски. Умрут также и те, кого мы могли бы спасти здесь… Остальным придется перенести муки тяжелого пути…

Уинстон молчала, не отводя взгляда от лица смуглого темноволосого хирурга. Наконец, понимая, что Фойл прав, она неохотно махнула рукой.

— Хорошо, — скрипнула зубами Ариана. — Мне казалось, вы спятили, но я согласна. Оставайтесь. Вы хоть отдаете себе отчет, что с вами и ранеными сделают Ягуары, когда обнаружат, для чего вы использовали их священное хранилище?!

— Я знаю, генерал, — печально улыбнулся Фойл. — Но я больных не оставлю.

— Генерал, я тоже хотел бы остаться. — Высокий коренастый человек с темно-каштановыми волосами и густыми усами сделал к ним несколько шагов. Его защитный френч был немного чище, чем у хирурга. Огромный серебряный крест болтался на его худой шее. — Да, доктор Фойл прав. Многие из этих бедняг все же умрут. И мое место — рядом с ними. Возможно, я смогу сделать для них что-то хорошее прежде, чем они испустят дух.

Уинстон оставалось только печально закрыть глаза и обреченно кивнуть. Она знала, что спорить с капитаном Стокдейлом, полковым священником, абсолютно бессмысленно, особенно если спор касается души. Он уже объяснил однажды распределение ролей. «Ваше дело, — сказал он Ариане, — выигрывать сражения, мое — выигрывать души». Ложе умирающего было полем битвы Стокдейла.

— Да, — вздохнула Ариана, — вы двое можете остаться. Возьмите людей, которые могли бы помочь лежачим раненым. Мы оставим вам максимум провианта и оружия. Остальные отправляются со мной. Немедленно!

Меньше чем через час хранилище, превращенное в госпиталь, опустело — все раненые Особого Отряда Внутренней Сферы покинули его стены. Остались только тяжелораненые, Фойл, Стокдейл и несколько санитаров. Там же лежали и безнадежные воины Ягуаров. У воинов Клана были возможности лечить своих раненых, не прибегая к помощи медиков Особого Отряда.

Устало опустившись в кресло пилота боевого робота, Уинстон проводила взглядом крошечную транспортную колонну, ползущую на запад в сторону пункта сбора.

— Генерал? — Кип Дуглас, второй пилот и по совместительству оператор связи, тронул ее за плечо.

— Я в порядке, Кип, — ответила Ариана. — Мне очень хочется верить, что я только что не подписала им смертный приговор.

XIV

Южный армейский командный пост

Топи Дхуан, Охотница

Кластер Керенского, Пространство Клана

28 марта 3060 г.

В течение двух дней разрушенные остатки южной армии пробирались через обширные, зловонные и грязные топи Дхуан. Если Эндрю Редберн и видел когда-либо подобное страшное беспорядочное отступление, то, сколько ни пытался, не мог вспомнить, когда и где. Да, он отлично знал рассказы еще из древней истории — там говорилось о солдатах, участвовавших в военных стычках в Юго-Восточной Азии. Дело, кажется, происходило в конце двадцатого столетия, и они были вынуждены отступить в болота в надежде развязать успешную партизанскую войну. Он видел старые пленки, восстановленные с помощью сверхсовременных технологий, где молодые бойцы в оливково-серых униформах пробирались через мутные болотные окна. Вода доходила им до подбородка, а они с трудом несли над головой винтовки, чтобы не замочить порох.

Ужасающие истории, сухо изложенные на страницах военных книг, ни в какое сравнение не шли с тем, что сейчас видел Редберн. Мерзкое гнилое болото буквально впитало в себя его армию, как только они оставили линию сражения.