Сумерки памяти(СИ)

- Не плачь, - сказал он, прервав мои горькие раздумья, - это было не предчувствие, а воспоминание. Только воспоминание, об очень давно ушедших днях. О них не надо печалиться, потому что тогда можно захотеть туда вернуться, о них надо думать только хорошее, потому что, будучи частью нашего прошлого, они определяют настоящее - единственное, что мы можем действительно реально ощущать и проживать в нашей теперешней жизни.

- Да-да, конечно, - я поспешно вытерла газа платком, который он мне протянул, - просто мне стало немного страшно. Страшно, что ты вдруг так никогда и не станешь этим настоящим, которое мы можем реально ощущать...

Я тяжело вздохнула и взяла в руки чашку остывающего кофе, а он смотрел на меня, и я никак не могла прочесть в его взгляде, о чем он в этот момент думает. "Кто знает, - промелькнуло у меня в голове, - кому из нас двоих тяжелее переносить эту разобщенность. Быть может, с его стороны все это выглядит куда ужаснее, чем с моей?"

- Расскажи мне, чем закончилась наша вересковая история, - сказал он спустя некоторое время.

Я кивнула и, откинувшись на высокую резную спинку стула, стала рассказывать.

***

После нашей свадьбы, которой я почему-то так и не увидела, я стала жить в твоем доме. Я не могу точно описать его архитектуру, потому что все эти видения очень туманны и зыбки, но мне кажется, что это какой-то небольшой замок, сложенный из неровных серых камней. Зимой в нем довольно холодно и промозгло, летом прохладно, там есть столы и кровати, но нет никаких книжных шкафов. Там много собак, с которыми ты ходишь на охоту, и много шкур всевозможных животных, которые нередко служат нам одеялами. У нас есть прислуга и много людей, которые приходят к тебе по разным делам. Я вижу, что стала немного по-иному одеваться: теперь я ношу платья, сшитые из более дорогих тканей, окрашенных в разные цвета, которые, однако, по нашим современным меркам мне видятся недостаточно яркими и насыщенными.

Как ни странно, но первое время, проведенное в твоем доме, очень благотворно сказалось на моем душевном состоянии. Я перестала поминутно грустить и смотреть в сторону леса, на моем лице все чаще стала появляться счастливая улыбка, которую я даже не пыталась скрывать от посторонних взглядов. Я была очень влюблена и очень любима и это отчетливо видно даже сквозь такой туман давних лет. Тоже самое я могу сказать и о тебе - я вижу, как ты был счастлив и влюблен в меня в то далекое время, и эти два чувства, год от года все более крепнущие, ни разу не покинули тебя до конца твоих дней.

Твой замок стоит сравнительно недалеко от моего старого дома и дома моей сестры. Поэтому изредка, видимо в те дни, когда ты занят охотой, я могу навещать своих родных. Один из таких моментов мне удается достаточно четко разглядеть.

Я слезаю с лошади во дворе родительского дома. На пороге стоит мой отец и радостно улыбаясь распахивает руки, чтобы меня обнять. Я прижимаюсь к нему и вижу, что готова заплакать. Он непонимающе смотрит на меня, а я всхлипывая объясняю, что у меня будет ребенок и я очень боюсь родов, так как с детства запомнила, как кричала наша мать, рожая младшую сестру. Отец смеется, принимается утешать меня и мы еще долго после этого сидим обнявшись прямо на крыльце. Я чувствую, как он доволен моей судьбой, и счастлив, что выполнил какой-то свой внутренний долг перед нашей матерью, воспитав нас и выдав замуж.

Я встаю и говорю, что хочу повидать свою сестру, по которой я очень соскучилась. У нее ведь уже родился первенец, а я еще не побывала у нее в гостях. Отец как-то странно качает головой, но не удерживает меня, и я ухожу по тропинке. Дом сестры очень похож на отцовский, только чуть больше. Я останавливаюсь на пороге и зову сестру. Спустя некоторое время она выходит. Мы обнимаемся. Но я чувствую, что она хочет, чтобы я быстрее ушла. Чего она боится? Того ли, что скоро вернется ее муж и увидит меня в этом красивом платье, или того, сколь убог ее быт в сравнении с моим собственным? Не знаю точно. Но там я и после замужества остаюсь достаточно далека от таких наблюдений и только в очередной раз расстраиваюсь, что той душевной близости, которая была у нас с сестрой до появления на нашем горизонте ее будущего мужа, нам уже как видно никогда не достичь. И я, грустно простившись с ней, иду обратно к отцу. И только сейчас, в этой нынешней жизни, я знаю, что потребуется примерно тысяча лет, чтобы моя сестра из вересковой страны вновь стала мне по-настоящему родной, хотя в нынешней жизни будет только троюродной.

Дальше я вижу короткие и достаточно печальные отрывки. Я была несколько раз беременна, но все мои попытки родить кончались неудачами. Дети рождались, жили несколько дней, а потом по неизвестным причинам умирали. Я очень страдала и винила себя в их смертях. Ты меня утешал и долгое время не мог понять, почему я была так уверена в своей вине. Но однажды, узнав, что в очередной раз жду ребенка, я открыла тебе свои тайны и сказала: