- Я столько раз задавала тебе этот вопрос, и столько раз ты отвечал мне: "Ждать".
- И ты с этим согласна?
- Да, потому что больше нам ничего не остается. Мы должны просто ждать того момента, когда однажды нам дадут соединиться вновь.
- И ты думаешь, что мы ничего не должны для этого делать?
Я удивленно посмотрела на него:
- Думаю, ничего.
Он усмехнулся:
+- Помнишь, однажды я сказал тебе, что "мы отделены друг от друга всего лишь тонкой стенкой из прозрачного стекла, которую мы должны разбить, ударив с двух сторон одновременно. Нужно только знать две вещи, две совсем небольшие вещи: когда это сделать и в какую точку бить"?
- Помню, - ответила я, не совсем понимая, к чему он это говорит.
- Так вот, я со своей стороны уже сделал очень многое, для того, чтобы наше объединение стало возможным, Но "разбивать" эту стену нужно с двух сторон. И потому... Я не знаю как мне лучше объяснить тебе то, что происходит... Понимаешь, мне оставалось только подвести тебя к тому моменту, когда ты сможешь со своей стороны сделать то, чего не смог за тебя сделать я.
- И что? Я это сделала?
- Да. Ты отпустила свое прошлое, ты очень многое поняла, ты смогла как бы упорядочить то, что нас связывало на протяжении стольких столетий...
- И что теперь?
- Теперь мы в последний раз стоим по разные стороны этой прозрачной стены.
- Но мы не знаем, в какую точку бить!
- Не знаем? Ты ошибаешься. Этой точкой и является наша любовь, и если сейчас мы оба в тысячный раз подпишемся под тем, что принадлежим друг другу, то преграда столько лет разделяющая нас рухнет, и мы будем вместе.
- А как же твои слова о том, что мы совершали преступление, когда любили друг друга слишком сильно?
Он рассмеялся:
- Живым людям, как ты знаешь, свойственно заблуждаться. А мы с тобой, как и все те, кто неоднократно придумывал и дополнял теории познания греха, люди смертные и живые. Так что забудь об этом, и ответь мне на один вопрос.
- Какой?
- Согласна ли ты принадлежать мне душой и телом до конца твоих дней в этой и во всех последующих жизнях?
Я взяла его за руку и, крепко ее сжав, сказала:
- Да, согласна! А ты? Согласен ли ты принадлежать мне душой и телом до конца твоих дней в этой и во всех последующих жизнях?
- Да, согласен! - сказал он, обняв меня.
Мы повернулись и посмотрели за окно. В стеклах соседнего дома отразились лучи восходящего солнца, запоздалая звезда сияла на светло-синем небе.
- Ты слышишь? - сказала я, прислушавшись, - Это звонят колокола. Разве здесь рядом есть церковь?..
* 26 *
Я проснулась под утро от едва слышного колокольного звона. "Какая странная у нас была встреча, - подумала я, и, подойдя к окну, распахнула створки. - Мы расстались на том, что поклялись друг другу в вечной любви? Удивительно... Мы столько раз произносили друг другу эти клятвы, и вот это произошло снова. Однако, что это меняет?". Я закрыла окно и, накинув на плечи халат, села за стол. Неожиданно мой взгляд упал на знакомую синюю книгу, край которой выглядывал из сумки. "Откуда она здесь? - подумала я, разглядывая переплет. - Когда я забрала ее у него? Я совсем не помню". Я стала переворачивать страницы, пытаясь отыскать в ней знакомые главы, как вдруг заметила, что почти в самом конце она заложена обрывком чистой белой бумаги*. Я раскрыла ее на этом месте и прочитала:
* Эпилог *
Я стояла на тротуаре и, глядя на противоположную сторону дороги, думала о том, что с той странной ночи в моей жизни совсем ничего изменилось. Все так же зеленело лето, все так же звучали птичьи песни. Время шло, а мы по-прежнему жили врозь, встречаясь только по другую сторону реальности.
Какая-то машина тихо прошуршала и, поравнявшись со мной, остановилась. Из нее вышел незнакомый человек и спросил меня, как проехать на какую-то улицу. Мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что оба встретили свою судьбу. Он выглядел не так, как я привыкла видеть его по ту сторону, и его автомобиль не был цвета мокрого асфальта, но несмотря на это я поняла, что мы наконец-то вместе.
- Вы не подскажите мне, который час? - спросила я, улыбаясь.
Он взглянул на свои часы и назвал время.
- Ваши часы идут точно, - сказала я, показывая на светящееся табло на крыше соседнего дома, - Там стоят те же самые цифры.
- Вас это удивляет? - спросил он в ответ.
- Нет, меня это просто радует, - рассмеялась я.
***
ПРИМЕЧАНИЯ
Здесь следует обратиться к древней метафоре смертности всего живого - опавшим листьям. Итак, смертность. Героиня наблюдает ее со стороны, а сама находится как бы вне временного потока.