Сумерки. Сага. Закат (СИ)

Эндрю думал, что больнее быть не может, пока не услышал следующие слова Нила, вырвавшиеся из его горла отчаянным хриплым криком.

— Убей меня.

В ту же секунду, что прозвучали эти слова умер сам Эндрю Миньярд. Он возненавидел себя, возненавидел весь мир и, не отрывая взгляда от искажённого мукой лица, разрыдался. У вампиров не текли слезы, но они все равно могли задыхаться рваными вздохами, пытаясь заглушить рвущуюся наружу боль.

Эндрю рыдал, думая о том, как сильно он любит человека, лежащего на его коленях. И в этот момент из него словно вышибло дух. Он понял, что еще ни разу так и не сказал Нилу, что любит его. Миньярд вспомнил все разы, когда это делал сам Нил, и как все внутри Эндрю замирало в такие моменты.

Как такое могло случиться? Ведь он уже давно любил его больше всего на свете, так как?..

— Я люблю тебя… Люблю тебя… Люблю тебя…

Эндрю сказал это раз и больше не смог остановиться.

Рядом послышался задушенный всхлип Ники. Эндрю краем глаза увидел его сгорбившуюся фигуру, обнимающую себя за плечи. В своих мыслях он не мог прекращая винить себя за все произошедшее. За крики Нила. За боль Эндрю.

Кевин восстанавливал пальцы Аарона, не переставая целовать того во взъерошенную макушку. Сам Аарон уверял своего парня, что с ним все в порядке, и что жив он только благодаря Нилу.

— Он с самого начала знал, что это я. И все равно… Все равно защищал. Обычный человек. Ему было так больно…

Эндрю хотел, чтобы Аарон заткнулся. Эндрю хотел, чтобы Аарон рассказал всю историю до конца.

Наконец подогнали арендованный транспорт. Эндрю не выпускал Нила из рук не на секунду. Пока они ехали в аэропорт, Миньярд продолжал гладить спутанные окровавленные волосы Джостена.

В самолете Нил снова начал кричать. Поэтому Эндрю закричал тоже. Он больше не мог выносить этого. Нил звал его по имени, звал так отчаянно, а он только и мог, что обнимать измученное тело, целовать мокрые ладони и кричать, как сильно любит его. Умолять остаться.

Он так боялся, что сердце Нила не выдержит. Миньярд прикладывал к нему свои ладони и просил потерпеть, просил продержаться еще немного, но пульс все равно становился все тише.

Аарон в соседнем ряду закрывал ладонями уши и пытался не дрожать. В своих мыслях он прощался с Нилом, рыдал, боясь что единственное бьющее сердце в самолете вдруг замолкнет, представлял, как плохо будет Эндрю, когда Джостена не станет, а потом вспоминал, что брат может видеть его мысли и панически извинялся. Он не хотел причинять Эндрю боль.

Когда они снова пересели в машину, Аарон сел с ними на заднем сидении.

— Когда он очнется, то испугается, если меня не будет рядом.

Аарон сказал «когда», хотя в его мыслях были сплошные «если».

Но спустя несколько минут после того, как Кевин выехал со стоянки, Эндрю начал замечать первые изменения. Кожа на лице Нила начала затягиваться, так же, как и укусы на его шее.

— Мы почти дома, Нил. — На случай если Джостен все же слышал его, Эндрю рассказал. — Мы связались со старыми знакомыми и взяли у них самолёт. Рико тем же способом оказался с Аароном в Балтиморе.

И вдруг Нил снова заметался, будто пытаясь что-то найти:

— Аарон… Где Аарон?

Эндрю чуть не умер от затопившего душу облегчения. Нил слышал их. Это было хорошим знаком.

Аарон сжал руку Джостена в своей, и Эндрю неожиданно для себя понял, как он рад, что эти двое так сблизились. Миньярд видел в мыслях младшего брата, как многое теперь для него значил Нил.

Нил снова истошно закричал, и сначала Эндрю вновь перепугался, но потом стал замечать, как по крупицам срастаются кости Джостена. Первой полностью восстановилась нога, потом пришел черед ребер. Лицо все еще было пробито, но и оно уже понемногу приходило в норму. На этом можно было наконец успокоиться. Процесс обращения практически подходил к концу. Эндрю постарался донести эту информацию до Нила, но на этот раз тот его, похоже, не услышал.

Когда Нил перестал кричать и даже заговорил с ним, Эндрю затрясло от наполнивших его душу счастья и облегчения. И все же Миньярд знал, что Нилу по-прежнему было невыносимо больно.

Он говорил и говорил, пытался отвлекать любимого от пожирающего его огня. Он так хотел, чтобы все это наконец закончилось…

Едва подъехав к дому, Эндрю отнес Нила в общую комнату, в которой, по крайней мере, был диван. При свете изменения, происходящие с Джостеном, стали совсем очевидны. Его кожа побледнела, раны полностью затянулись. Нил стал выглядеть, как один из них.

Эндрю не мог оторвать от него своего взгляда. Нил всегда казался ему невероятно красивым. Он не мог насмотреться на россыпь веснушек, насмешливую улыбку, поразительные глаза… Голубые глаза, которых Эндрю уже никогда не увидит.

Но в этот момент Нил стал просто ослепительным. Такая красота была больше, чем совершенной. Эндрю не знал, как сможет привыкнуть к этому.

А потом начало происходить что-то невероятное. Краска с чужих волос будто осыпалась, открывая все больше участков рыжих локонов, пока не исчезла совсем. Все в комнате затаили дыхание. В мире не было ни одного человека или вампира прекраснее, чем Нил Джостен.