Сумерки светлого леса

Его интересует лишь хранительница Дельри-о-тиль и истинность старинного амулета. Который он прекрасно помнит скукоженным серым камушком безо всякого следа магии. Ну, да, лично держал в руках и даже пытался вдохнуть в него жизнь. Сильно сомневаясь, что это вообще возможно.

– Подойди сюда, Одиссия, – повелел правитель, – и дай мне амулет.

Дисси послушно шагнула к нему, неприметным пожатием руки успокоив и остановив напрягшегося мужа, и встала рядом с увитым цветущими побегами троном. По просторному помещению, обилием цветов напоминающему весенний луг или огромную беседку, безо всякой последовательности были разбросаны маленькие бассейны и прозрачные вазы с разноцветными рыбками. Между ними так же беспорядочно росли диковинные растения, по ветвям которых вяло перепархивали ещё не совсем проснувшиеся птички. Вообще-то, этот зал чем-то напомнил знахарке лавку торговца редкими растениями и животными, в которую она иногда заходила, приезжая в соседний городок. Так же много там было красивых и редких растений, и так же мало видимого порядка.

– Давай, – лениво приподнял навстречу королеве тонкие холеные пальцы правитель.

Дисси осторожно зажала в ладони амулет, секунду подержала отзывающуюся живым теплом льдинку и отрицательно покачала головой.

«Не бойся, маленький, никому я тебя не отдам, пока не почувствую, что ты сам этого хочешь. Или нашёл себе другого хозяина, достойнее меня. И хотя мне не жаль расставаться с понравившейся диковинкой, если это нужно для важного дела, однако за последние дни вдруг появилось отчётливое понимание, добро очень просто убить. Как его уже убили в этом амулете один раз и многократно убивают в непростом окружающем мире. А потом добро неимоверно трудно вернуть к жизни, почти невозможно, и уж коли такое произошло, то просто так, без боя, отдавать его в случайные руки нельзя. Даже если это белые и хрупкие ручки повелителя Светлого леса».

– Что?! – Тонкая, словно нарисованная светлая бровь потянулась вверх, встала возмущённым домиком. – Эниль! Почему она качает головой?!

– Не хочет отдавать вам, ваше сиятельство, свой амулет.

– Но это наш амулет!

– Она получила его в наследство, я проверял, всё законно. И предыдущая владелица купила его с соблюдением всех правил. А как он попал к торговцу редкостями – я выяснять не стал, да это и неважно. Вы ведь сами его подарили прапрадеду короля Медерия, – неторопливо поясняя правителю все эти детали странствования амулета, верховный маг с хорошо скрытым удовлетворением следил, как раздражённо сжимаются красивые губы и невольно мнут нежную ткань накидки тонкие пальцы.

– Хорошо! – резко взмахнул рукой правитель, останавливая отлично понятый им спектакль мага. – Что она за него хочет?!

– Ничего, – неожиданно для него ответила наглая человечка. – Я совершенно бесплатно отдам его тому, кого амулет выберет сам.

– Как это… выберет?! – Правитель презрительно изучал её простое лицо.

«Обычная человечка. Хотя есть немного и нашей крови, надо же, совсем немного, а сыграло такую несвоевременную шутку».

– Если амулет кого-то признает достойным, то не станет сопротивляться. То есть его можно будет спокойно взять в руки, – ещё приторнее пояснил Эниль, благодаря всех богов, что свежеиспечённой королеве не пришло в голову предложить коснуться амулета ему самому, и сокрушённо добавил: – Мой ученик Лиэнь пробовал… ему не удалось даже коснуться.

– А ты сам?! – вовремя раскусил замаскированную ловушку Тинэль.

– Я так долго живу… что давно растерял иллюзии насчет собственной непогрешимости, – с притворным покаянием скорбно качнул головой маг.

– Хорошо… – важно согласился повелитель, подумав с полминуты, – это просто проверить. Селль, подойди сюда.

Вскочивший с изящного креслица эльф был откровенно недоволен распоряжением повелителя, хотя и всячески старался это скрыть. И Налю, тайком пробравшемуся в малый тронный зал и теперь наблюдающему за происходящим из-под кушетки, было предельно ясно, почему. Никакими особыми добродетелями, позволяющими надеяться, что амулет его признает, его преемник на посту старшего придворного мага не обладал, и неважно, каких баек он наплёл по этому поводу повелителю. Важнее то, что знает он, Наль. И что он почувствовал в тот момент, когда, собираясь прибить эту человечку, схватил её за плечо. Такой вспышки стыда, раскаянья и желанья просить прощения он до того мгновенья не испытывал ни разу в жизни. И надеется больше не испытать никогда. И значит, боги уберегли его сегодня от очень опрометчивого поступка. Ведь если бы он внезапно обрёл свой истинный облик, следующего, кому повелитель вздумал бы приказать трогать амулет, долго искать бы не пришлось. Розовая пантера плотнее прижала к мохнатой голове длинные ушки и ещё глубже заползла под кушетку.

– Ваше сиятельство! – состроил печальную гримасу Селль, правильно поняв безмолвный жест повелителя. – Я уже трогал этот амулет… когда его привозили в последний раз. Мне очень жаль, но беспредельная доброта, видимо, не входит в перечень моих достоинств.