Сумерки светлого леса

– Ох, девочки, думаю, тут нужно бы её саму спросить. Однако боюсь, что она не только догадалась… но и помогла. И Дель, и Астре, и маркизе Ан ле Кринну. Ведь смотрите, как всё тогда совпадает, инлины приютили бы принцессу, и к ним можно было выставить претензии. И эльфы с них могли потребовать амулет, который должен попасть туда вместе с Астрой. её учитель ведь вовсе не предполагал, что Астра упустит из рук такой артефакт. Думаю, он ей специально про него загодя рассказал и картинки показал. Марфа, налей-ка мне горячего чайку, – предупреждающе глянула королева на подругу, уже почти открывшую рот, чтобы что-то сказать. – Вот точно объяснить, как ведьма собиралась заставить эльфов помочь инлинам, я пока не могу, но, видимо, с помощью шантажа. Тенлиссиэль и Лертон играли в этом главные роли.

– А зачем ей так понадобились мы? – не выдержал Айтер.

– Ты же и сам знаешь, – ласково погладила его руку жена, – лучшей армии, чем вы со своими фэй, в нашем мире не найти. Дисциплинированные, сильные, неприхотливые, в общем, идеальные воины. А ей, чтобы удержаться у власти, одной магии мало. Ведь это королевство в её планах лишь очередная ступенька. Как я понимаю, она на весь мир замахнулась. И на нашем берегу и на эльфийском хотела повелевать. Но если нами она собиралась просто править, то эльфов, во всяком случае, правителя и верховного мага, желает растереть в порошок. Чтоб отомстить за всё, что ей пришлось перенести. По их вине, как она думает. И всё это говорит об одном. С разумом у неё не всё в порядке… ну так это сразу понятно. Не может разумный человек, особенно маг, всерьёз думать о покорении целого мира.

– Но мы не стали бы ей служить ни за какие деньги, – возмутился Шимирл, и Дисси посмотрела на него с сочувствием.

– Про какие деньги ты поминаешь? Она ведь собиралась вначале предложить вам спасение ваших женщин, не знаю, каким образом ей удалось просчитать, что на самом деле происходит в кармане. Скорее всего, Шантриса выудила сведения из Эниля, а дальше уже она сама всё продумала. Так что вы с удовольствием воевали бы за неё совершенно бесплатно. Скажем, лет триста. Но вмешался случай, и всё пошло не по задуманному ею плану. А вот тут у меня есть большие сомнения… Как бы объяснить… я когда думаю, ну, про какую-то загадку, то как бы представляю себе человека, который замыслил недоброе. А вот когда я думаю про неё, у меня картинка словно двойная. Иногда я представляю её очень умной и несчастной, а иногда сумасшедше хитрой и злой. Потому и прошу вас всех, будьте очень осторожны, такие непростые люди особенно опасны… потому что живут по настроению.

– Как это могло случиться? – Голос Второго, вырвавшегося из портала во главе инлинского отряда, Наль узнал сразу и несчастно сжался в своём кресле.

Хоть и не боялся, что инлин может причинить ему особый вред, мага его уровня можно застать только врасплох. И то лишь магу такой же или большей силы. Однако презрительное, уничижительное посверкивание разъярённых зелёных глаз далеко не лучший стимул для хорошего настроения. А таких искрящихся возмущением взглядов Наль уже поймал сегодня столько, что хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Дьерджес, – остановил влетевшего в столовую советника строгий оклик отца, – успокойся и садись. Мы как раз разбираемся в проблемах Дель. Если ты не знаешь, они с Ольвом сегодня обручились.

Да знал это Второй, как и то, что упрёками ничего уже не изменишь. И предъявленными эльфу обвинениями Улидат тоже не вернёшь, но так хотелось выплеснуть хоть на кого-то сжигавшую его сердце боль. Хотя и отлично знал, кто больше всех виноват в произошедшем. Он сам, и больше никто. Ведь если бы он в тот злополучный вечер не поддался сладкому искушению зачарованных духов, всё пошло бы совершенно иначе. Улидат осталась бы с ним и сейчас вовсе не её, а вот этого белобрысого мага, так по-детски вцепившегося в кресло, держала бы в плену неизвестная мучительница.

Второй с трудом отвёл взгляд от несчастного эльфа и прошёл к свободному стулу.

– Ну, вы расскажете ему всё сами, а мне нужно переодеться, – неожиданно поднялась со своего места Дисси, – Марфа, проводи меня.

Первый хмуро проследил, как они исчезают в дверях, и сделал незаметный, как он считал, знак Сему, прося внука проследить за передвиженьями жены. После того страшного утра, запомнившегося ему невыносимым чёрным отчаяньем, командир не собирался даже на миг оставлять слишком самостоятельную женщину без присмотра. А сейчас только потому не мчался следом за ней сам, что в ту ночь, когда он решил высказать свои претензии жене, она неожиданно обиделась. И сообщила более чем серьёзно, что не потерпит такого оскорбительного к себе отношения. Королю тогда ничего не оставалось, кроме как извиняться, но перебороть самого себя он мог лишь невероятным усилием воли.