Сумка со смертью

– Кто палил, мужики?! – Сообразил, в чем дело, принялся ржать, избавляясь от напряжения. Потом выдохнул и добавил: – Все кончилось, Леха? Всех угомонили?

– Думаю, да, – кивнул Воронич. – Четверо в подвале плюс этот, – кивнул он на «быка», активно разминающего поясницу.

– Весь экипаж боевого джипа, – усмехнулся Борька. – Сам джип на южной околице. Они его в балку завели – типа замаскировали. Еще один возле «Порше» лежит – я упаковал его, далеко не уйдет.

Алексей позвонил по номеру, оставшемуся в телефоне. Полковник Миров, ну, и где ваш обещанный спецназ, где пресловутая «голливудская кавалерия», которая приходит в самый отчаянный момент? Все самому приходится делать, а родной полиции только сливки снимать!

Ну, все, округа наполнялась шумом, ревом. Где-то голосила сирена, рычали моторы. Самое время доблестным правоохранительным органам вступать в дело. Облегчение навалилось, он расслабился, доковылял на дрожащих ногах до веранды, сел на ступеньку и проворчал:

– Мужики, валите по домам! Быстро перелезайте к Палычу! А от него, Борька, огородами – к себе.

– Да ладно, мы с тобой, – смутился Маслов.

– Посидим, посмотрим, что к чему, – поддержал его Черкасов. – Вроде не за что нас привлекать – помогли в меру сил родным правоохранительным органам…

Маленькая деревня уже «стояла на ушах». Надрывались собаки, хлопали окна. Какие-то люди в масках наводнили участок. Разбегались по саду, топали в дом. Трое «виновников праздника» сидели тесной кучкой на веранде, допивали остатки сивушного самогона, а когда влетел мужик весь в черном, в маске и наставил автомат – безропотно подняли руки.

– Только не мордой в пол, товарищ, – попросил Алексей. – Мы и так устали. Зови старшего – это мы вам звонили.

– Могли бы и тебе налить, старина, – сокрушенно вздохнул Черкасов. – Но извини, самим мало.

Их не били, не заламывали руки. На улице сигналили кареты «Скорой помощи», расталкивали патрульные «УАЗы» и микроавтобус группы особого назначения. За ОМОНом возник возбужденный мужчина в штатском – средних лет, седоватый, вполне благообразный, – бросился к Алексею, сразу поняв, что он – это он.

– Миров, полковник Миров… Вы же Воронич? Очень приятно, Алексей, наслышан… – нервно улыбаясь, протянул он руку. – Ну, давайте, показывайте свое хозяйство…

Люди с носилками уносили из сада стонущего «братка», который вертелся на носилках, как придавленная муха. Еще один мужчина в штатском подобрал оружие, сунул в полиэтиленовый пакет. За оградой продолжали тесниться машины, сновали люди. Подходили проснувшиеся сельчане, спрашивали, что за дела. Из дома доносились удивленные возгласы. Омоновцы стаскивали маски, недоверчиво таращились на Алексея – вот так поработал этот парень, отвел душу! Полковник Миров застыл в позе городничего из «Ревизора». Итоги деятельности действительно впечатляли. Из спальни вытаскивали пятерых связанных «братков». Они пришли в себя, огрызались. Им развязали ноги и погнали своим ходом к распахнутым дверям мобильных «обезьянников». Медики недовольно ворчали – половину этого «воинства» в больницу надо везти! В подвале дела обстояли сложнее. У кого-то осталось оружие, но хватило ума не зарабатывать себе на пожизненное. Сопротивления не оказывали – да и куда сопротивляться в их состоянии? Но извлечение из подземелья вылилось в затяжную процедуру. Опустили лестницу, стараясь никого не придавить, спустились четверо. «Братки» кричали от боли, когда их при помощи веревок и специальной «сбруи» вытаскивали наружу. Всю компанию под конвоем повезли в городскую больницу. Эти парни даже в полубреду смотрели на Воронича с лютой ненавистью, чревато, многообещающе. Мол, не мы, так другие за нас отомстят. «А смогу ли я жить здесь после всего этого?» – поразила неприятная мысль. Даже полковник Миров как-то смущенно помалкивал, поглядывал на Алексея с затаенным сочувствием. Да пошли они к дьяволу! Не думать же сейчас об этом! Машины одна за другой отъезжали от ограды. Увезли всех задержанных. Алексей с товарищами дал предварительные показания – мужчина в штатском, представившийся опером из районного УГРО, бегло заполнил мятый бланк протокола. Машин и людей в округе становилось все меньше. Небо начинало светлеть, но еще неуверенно. Миров вызвал по рации командира ОМОНа, чьи бойцы не только рыскали по саду, но и прочесывали окрестности деревни. Полковник ругался, у него начало портиться настроение.

– Одиннадцать человек прибрали, – объяснил он Алексею, – но все в основном мелюзга. Вся радость – помощник Белецкого Герасимович да его правая рука по боевой, так сказать, части – Коротун. Бывший капитан милиции. Теперь сядет – хотя бы за незаконный оборот оружия и проникновение в чужое жилище.

– Из боссов я знаю троих, – устало пробормотал Алексей, – Белецкого, Жданова и Халилова. Последний, вероятно, руководит криминальным сообществом.