Сумма стратегии

Прошлое надо помнить и уважать, но не позволять ему непосредственно вмешиваться в настоящее (и будущее), то есть – оказывать прямое влияние на принимаемые вами решения (теорема о причинности). Иными словами – прошлое прошло. Сегодня для совершения управленческого действия не имеет никакого значения, что «в детстве у тебя не было велосипеда», «что в юности ты голодал», «что тебя не любили родители», «что в твоей стране когда-то правил Гитлер», «что много людей было уничтожено сталинскими репрессиями», «что страну сгубило татаро-монгольское иго» и т.д. Все перечисленное образует контекст управленческого решения, но не его содержание. С контекстом можно считаться, но его нельзя принимать за императив.

Будущее надо ценить и учитывать, но также не позволять ему вмешиваться в настоящее (и прошлое[122]), то есть оказывать прямое влияние на принимаемые вами решения (теорема об антипричинности). Сегодня для совершения управленческого действия не имеет никакого значения, что «мы все умрем», «что США останутся мировым гегемоном», «что в России всегда будет коррупция» и т.д. Будущее в таких расчетах неизменно редуцируется до Неизбежного будущего. Это Неизбежное будущее образует метатекст управленческого решения, но, опять-таки, не его содержание. С метатекстом можно считаться, но нельзя принимать его за долженствование.

Моя молоденькая медсестра в санатории сказала мне, что учится на психолога и хочет мне помочь. Я изобразил мужественность и снисходительность, вкрадчивость и нежность, она не поплыла от этого и еще сказала, что я вру ей и себе. Она была не в моем вкусе. Крупная, высокая и очень уверенная. Она ушла, и я стал ловить себя на мысли, что этот монстрик может быть моим шансом.

Ключевыми словами стало: я разрешаю себе. Она требовала каждый день несколько новых разрешений себе и выполнения их тут же. Когда я выполнял – ловко или неловко, она уходила. Мне надоело, дело не двигалось, я начал раздражаться и сказал ей в сердцах, что однажды разрешил себе даже полетать, и объяснил, как это получилось.

Девка была жуткая. Она спокойно сказала, что это друг разрешил, а не я. Хотел сделать подарок и сделал. А я, значит, ни при чем. Доктор на следующий день сказал мне, что у меня хорошая динамика. Я ненавижу эти слова. После последней операции их говорят мне все время. Но он подвесил меня на турник, и что-то я почувствовал сильно ниже спины, так что чуть не упал. Хорошо, ее рядом не было. Доктор снял меня с турника и опустил в коляску. В каркасе моих железных мышц спины пробежала горячая змейка. Я сказал ему об этом. Он без слов вкатал мне снотворное и ушел – наверное, думать. Военврачи странные ребята, у них очень легко заткнуть слишком зарвавшегося мечтателя. У них стратегия Ареса. На следующий день пришла она и сказала, что все дело в прошлом. Я был измучен вчерашним днем и был готов слушать сказки, только не придумывать пять пунктов разрешений.

- Если ты будешь сидеть в сценарии своего прошлого, то так и останешься в каталке, сказал она. – Я привела к тебе гипнотизера, давай сменим тебе картинку.