Читаем Сумма стратегии полностью

Нужно научиться постоянно смотреть на себя его глазами. Это называется рефлексия. Нужно научиться смотреть, как он смотрит на вас. Нужно научиться его глазами смотреть, как вы смотрите, как он смотрит на вас… Это называется многоуровневая рефлексия. Нужно научиться «сверху» смотреть одновременно на него и на себя. Это называется «позиция внешнего наблюдателя». Нужно научиться из иного пространства и времени смотреть на него, на себя и на вашего внешнего наблюдателя. Это называется «позиция квантового наблюдателя». Нужно научиться вовремя прекращать наращивание этажей рефлексии, принимать решение и переходить к деятельности. Это называется «выход из рефлективной ловушки» и еще выстраивание баланса «рефлексия – деятельность».

Даже если бы рефлексия была единственным подарком военно-стратегического подхода к решению жизненных проблем, этим подходом стоило бы увлекаться.

Включенная» рефлексия очень сильно меняет жизнь и даже в чем-то делает ее менее свободной и менее приятной. Она не одобряет импульсивные реакции, так называемое «естественное поведение». Вообще, один из главных секретов войны заключается в том, что надо заставить противника действовать естественно, а самому действовать правильно.

Это значит, что если вам предложили бесплатный сыр, вы сразу начинаете искать мышеловку. Если вам бросили в лицо обидное замечание, вы, задаете себе вопрос, кому выгоден ваш ответ и весь этот конфликт?

Сознание того, что вы поступаете правильно, а не естественно, не снимает обид и раздражений. Военное мышление делает вашу жизнь эффективной, но бесстрастной. И кто-то невыдержанный и импульсивный обязательно скажет, что менее счастливой.

Мы не знаем, почему противник, часто неодушевленный, ведет себя, как свободный, обладающий волей и собственными целями разум. Может быть, дело в том, что противник неразрывно связан с вами и индуктивно обретает какие-то свойства вашей психики. Здесь имеются в виду, конечно, высокоорганизованные структуры, связанные с личным бессознательным – ваша «теневая», «негативная» личность, «анти-личность». Может быть, противника порождает коллективное бессознательное и его организующие структуры – информационные объекты. Наконец, возможно, причина заключена в том, что война представляет собой древний динамический сюжет, развивающийся по своим собственным законам и, в частности, подразумевающий обязательное взаимодействие двух конкурирующих разумов. На практике эти варианты не слишком различаются, а военное мышление не склонно погружаться в обсуждение причинно-следственных связей, понимание которых не оказывает непосредственного влияния на принимаемые решения.

***

Военное мышление нуждается в оценке позиции[1] «Позиция» есть то, что получилось в результате вашей работы с условной картой. Это состояние системы «война», вашей личной войны с текущей реальностью, в какой-то фиксированный момент времени. Позиция характеризуется соотношением сил с учетом их состояния и связностью.

Позиция тем больше связана, чем быстрее вы можете перемещать свои силы вдоль линии фронта. Хотя Ваши дивизии формальны, они достаточно инертны. Попробуйте, хорошенько втянувшись в тренировки, резко бросить их и направить высвободившиеся дивизии на изучение математики. Боюсь, минимум, неделю вы уже не будете тренироваться, но не будете учить и математику…

Проще перекидывать войска между близкими проблемами, например, с математики на физику или вообще с одной учебы на другую. Труднее осваивать новые формы познания. Совсем непривычно – новые формы деятельности.

Есть понятие «отрицательной связности». Например, вас отчислили из университета, но вы пытаетесь сохранить за собой место в факультетской сборной команде. Практически, речь идет о снабжении окруженной противником группировки. К чему приводят такие ошибки, можно изучать на примере Сталинградской битвы, знаменитом котле для армии фельдмаршала Паулюса.

Как тут не вспомнить современный анекдот: «приятно, когда тебя окружают умные, воспитанные, интеллигентные люди! (Паулюс)»

Формально: связность уменьшают изгибы и разрывы в линии фронта. Плохо, когда противник вклинился между вашими армиями. Достаточно плохо и когда вы наступаете в глубину большими силами на узком фронте: велика вероятность получить контрудары под основание выступа и попасть в окружение, а быстро вытащить втянутые в бой и далеко продвинувшиеся войска вам уже не удастся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее