Отвечаю:
так как подобие основано на сходстве или соотнесенности форм, оно бывает разным в зависимости от степени соотнесенности форм[82]. При этом одни подобные вещи соотнесены и по [индивидуальной] форме, и по основанию [(субстанциальной форме)], и по модусу; такие, как полагают, не просто подобны, но равно-подобны; так, о двух одинаково белых вещах говорят, что они подобны по белизне; это – наиболее совершенное из всех подобий. Иначе мы говорим о подобии вещей, которые соотносятся по [индивидуальной] форме и по основанию, но не по модусу; [говорим о них как о] «более» или «менее» [сходном], поскольку нечто менее белое [все же] подобно другому, более белому; и это подобие – несовершенно. Третьим образом полагают подобными вещи, которые соотнесены [только] по. [индивидуальной] форме, но не по основанию; это мы видим на примере неодноименных[83]] действователей. Ведь так как каждый действователь, насколько он – действователь, воспроизводит себя, и все действует согласно со своею формой, [форма] следствия необходимо некоторым образом походит на форму действователя. И если действователь и следствие принадлежат к одному и тому же виду, будет наблюдаться подобие по форме между тем, что делает, и тем, что делается, согласно [общей] субстанциальной форме вида; так, человек воспроизводит человека. Если же действователь и следствие не относятся к одному и тому же виду, то подобие [также] будет иметь место, но не согласно [общей] субстанциальной форме одного и того же вида; так, о вещах, произведенных теплотою солнца, можно в некотором смысле сказать, что они подобны солнцу однако не потому, что их форма видоподобна форме солнца, а [скорее] – родоподобна. Таким образом, если имеется действователь, который не содержится ни в каком роде, его следствия будут еще в меньшей степени воспроизводить форму действователя, то есть их формы не будут подобны форме действователя, как [это бывает] утех, кто разделяет [с действователем] общий вид или род, но [будут подобны] лишь по некоторой аналогии; ведь существование обще им всем. Следовательно, все сотворенные вещи, насколько они существуют, суть подобия Бога как первого и универсального начала всего сущего.Ответ на возражение 1.
Как сказал Дионисий, когда Священное Писание провозглашает, что ничто не подобно Богу, это не означает, что отрицается всякое подобие с Ним. Ибо «одно и то же и подобно Богу, и неподобно: подобно в той мере, в какой возможно подражать Неподражаемому; неподобно же потому что следствия уступают Причине»[84]; [причем уступают] не в смысле «более» или «менее», как в том случае, когда нечто менее белое уступает [в белизне] тому, что более бело, но потому что они не соотнесены друг с другом ни по виду, ни по родуОтвет на возражение 2.
Бог связан со [Своими] творениями не так, как если бы они принадлежали к различным родам, но как превышающий всякий род, как начало всех и всяческих родов.Ответ на возражение 3.
Подобие творений Богу не есть следствие соотнесенности их форм согласно основанию [(субстанциальной форме)] общего рода или вида, но [суть следствие] исключительно аналогии, поскольку Бог есть субстанциальное бытие, тогда как все прочие вещи имеют бытие по причастию.Ответ на возражение 4.
Хотя и допустимо сказать, что творения некоторым образом подобны Богу, но никоим образом недопустимо, что Бог подобен творениям; ибо, как сказал Дионисий: «Подобными друг другу могут быть учиненные одинаково[85], у причины же и следствий такой взаимности допустить мы не можем»[86]. Так, мы говорим, что статуя – подобие человека, но не наоборот; также и о творении можно сказать, что оно в некотором смысле подобно Богу, но никоим образом, что Бог подобен творению.Вопрос 5. О Благе в целом
Раздел 1. Действительно ли благо отличается от бытия?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.