Сумма теологии. Том IV

Возражение 2. Далее, Философ доказал, что у животных не возникает никаких новых движений помимо тех, которым предшествуют движения извне[136]. Но все человеческие действия [в определенном смысле] являются новыми, поскольку ни одно из них не вечно. Следовательно, начало всех человеческих действий находится вовне, и потому в них нет ничего произвольного.

Возражение 3. Далее, произвольные действия самостоятельны. Но этого нельзя сказать о действиях человека, поскольку [в Писании] сказано: «[Вы] без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5). Следовательно, в человеческих действиях нет ничего произвольного.

Этому противоречит сказанное Дамаскином о том, что «произвольным является действие, относящееся к разумной деятельности»[137]. Но человеческие действия как раз и являются таковыми. Следовательно, в человеческих действиях наблюдается определенная произвольность.

Отвечаю: наличие некоторой произвольности в человеческих действиях является необходимой. Дабы прояснить это положение, должно уразуметь, что начало одних действий и движений находится в пределах действователя или того, что приводится в движение, а начало других действий и движений – вовне. В самом деле, когда камень движется вверх, начало этого движения находится вне камня, а когда он движется вниз, начало этого движения находится в камне. Затем, что касается тех вещей, которые приводятся в движение собственным началом, то одни из них движут сами себя, а другие – нет. Ведь коль скоро любой действователь или движимая вещь, как было показано выше (1,2), действует или движется ради цели, то совершенным образом движется внутренним началом только тот, внутреннее начало которого приводит не просто в движение, а в движение ради цели. Но тому, кто действует ради цели, необходимо некоторое знание о цели. Поэтому кто бы ни был тот, кто действует или движется посредством собственного начала и при этом обладает некоторым знанием о цели, он обладает в самом себе началом действия таким образом, что не только действует, но действует ради цели. С другой стороны, если вещь не имеет никакого знания о цели, то даже в том случае, когда она обладает присущим ей началом действия или движения, начало того действия или движения, которое осуществляется ради цели, находится не в ней, а в чем-то еще, и именно благодаря этому [чему-то еще] начало действия ради цели отпечатлевается в [вышеуказанной] вещи. Поэтому о такого рода вещах говорят не как о самодвижущихся, а как о движимых чем-то другим. О тех же вещах, которые обладают знанием о цели, говорят как о самодвижущихся, поскольку в них наличествует начало, благодаря которому они не просто действуют, но действуют в том числе и ради цели. И так как от их собственного начала проистекает то и другое, а именно и то, что они действуют, и то, что они действуют ради цели, о движениях подобных вещей говорят как о произвольных (ведь само слово «произвольный» подразумевает, что их движения и действия являются следствиями их собственных стремлений). Поэтому в определениях, данных Аристотелем, Григорием Нисским и Дамаскином [которые были приведены в возражении 1], произвольность характеризуется не только наличием «начала в самом» действователе, но также и наличием «знания». Следовательно, коль скоро человек знает о цели своих дел и при этом обладает самодвижением, то некоторые из его действий являются произвольными.

Ответ на возражение 1. Не каждое начало является первым началом. Поэтому хотя для произвольного действия сущностно необходимо, чтобы его начало находилось в самом действователе, однако природе произвольного действия не противоречит то, что его собственное начало может быть обусловлено или приведено в движение внешним началом, поскольку для произвольного действия не является сущностно необходимым, чтобы его собственное начало являлось первым началом. Тем не менее должно иметь в виду, что начало движения может являться первым в роде, но не непосредственно первым; так, в роде подчиненных изменению вещей первым началом изменения выступает небесное тело, которое, однако, не является непосредственно первым двигателем, а само движется в пространстве более возвышенным двигателем. И точно так же собственное начало произвольного действия, то есть мыслительная и желательная способности, является первым началом в роде стремления, хотя при этом оно само приводится в движение внешним началом в соответствии с другими видами движений.