Сумма теологии. Том IX

Возражение 1. Кажется, что чревоугодие не является главным пороком. Ведь главные пороки обозначают то, из чего под аспектом конечной причины происходят все остальные пороки. Но являющаяся материей чревоугодия пища не имеет аспекта цели, поскольку стремятся к ней не ради неё самой, а ради пропитания тела. Следовательно, чревоугодие не является главным пороком.

Возражение 2. Далее, с точки зрения своей греховности главный порок, похоже, должен обладать некоторым превосходством. Но этого нельзя сказать о чревоугодии, которое со стороны своего рода, пожалуй, наименее греховно. Следовательно, чревоугодие не является главным пороком.

Возражение 3. Далее, грех возникает из желания человеком пищи либо ради какой-то пользы для нынешней жизни, либо для угождения чувств. Но в отношении обладающих аспектом полезности благ существует только один главный порок, а именно алчность. Поэтому дело представляется так, что и в отношении удовольствий должен существовать только один главный порок, каковой суть похоть, который является большим пороком, чем чревоугодие, да и связан он с большими удовольствиями. Следовательно, чревоугодие не является главным пороком.

Этому противоречит следующее: Григорий считает чревоугодие одним из главных пороков[336].

Отвечаю: как уже было сказано (II-I, 84, 3), главным пороком считается тот, который в качестве конечной причины, то есть наиболее желанной цели, обусловливает другие пороки, поскольку желание достижения этой цели побуждает людей к многообразным грехам. Затем, цель представляется наиболее желанной, если она обладает одним из условий счастья, желанного в силу своей природы, а счастью, как сказано в первой [книге] «Этики», присуще удовольствие[337]. Поэтому порок чревоугодия, имеющий дело с осязательными удовольствиями, которые являются наибольшими из удовольствий, справедливо считается одним из главных пороков.

Ответ на возражение 1. Действительно, сама по себе пища определена как к цели к чему-то ещё, но коль скоро эта цель, а именно поддержание жизни, является наиболее желанной, и коль скоро невозможно поддерживать жизнь без пищи, из этого следует, что пища тоже является очень желанной. Поэтому ради неё совершаются практически все жизненные труды, согласно сказанному [в Писании]: «Все труды человека – для рта его» (Еккл. 6:7). Однако чревоугодие, похоже, имеет дело не столько с пищей, сколько с удовольствиями от её вкушения, в связи с чем Августин говорит, что «те, для которых не имеет цены телесное здоровье, предпочитают есть», то есть получать удовольствие от пищи, «чем быть сытыми… хотя конечная цель этого удовольствия та, чтобы не чувствовать больше ни голода, ни жажды»[338].

Ответ на возражение 2. Цель греха определяется со стороны обращения, тогда как тяжесть греха определяется со стороны отвращения. Поэтому превосходство со стороны желанности цели главного греха отнюдь не обусловливает его превосходства со стороны тяжести.

Ответ на возражение 3. То, что приносит удовольствие, желанно само по себе. Поэтому существует два главных порока, отражающих его разнообразие, а именно чревоугодие и похоть. С другой стороны, полезное желанно не само по себе, а как определённое к чему-то ещё, вследствие чего всё то, что полезно, обладает одним аспектом желанности. Поэтому в отношении подобных вещей существует только один главный порок.

Раздел 6. ПРАВИЛЬНО ЛИ УСВОЕНЫ ЧРЕВОУГОДИЮ ШЕСТЬ ДОЧЕРЕЙ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что шесть дочерей, а именно «неуместное веселье, непристойное шутовство, нечистота, пустословие и тупость ума в том, что касается разумения», усвоены чревоугодию ненадлежащим образом. В самом деле, неуместное веселье связано с каждым грехом, согласно сказанному [в Писании] о тех, «которые радуются, делая зло, восхищаются злым развратом» (Прит. 2:14). И точно так же тупость ума связана с каждым грехом, согласно сказанному [в Писании]: «Не заблуждаются ли умышляющие зло?» (Прит. 14:22). Следовательно, их неправильно считать дочерями чревоугодия.

Возражение 2. Далее, непосредственно связанной с чревоугодием нечистотой, похоже, является блевотина, согласно сказанному [в Писании]: «Все столы наполнены отвратительною блевотиною, нет чистого места» (Ис. 28:8). Но она представляется не столько грехом, сколько наказанием, а в некоторых случаях она даже приносит пользу, в связи с чем является предметом совета, согласно сказанному [в Писании]: «Если ты обременил себя яствами, то встань, выйди и выблюй, и это освежит тебя»[339] (Сир. 31:24). Следовательно, её не должно было причислять к дочерям чревоугодия.

Возражение 3. Далее, Исидор считает непристойность дочерью похоти. Следовательно, её не должно усваивать чревоугодию.