Сумма теологии. Том IX

То же, что человек хочет таким образом показать что-то другим, может быть следствием трёх причин. Во-первых, той, что он скромен; действительно, подобно тому, как разукрашенные одежды свидетельствуют о превознесении человеческого ума, точно так же непритязательное одеяние – о его скромности. Поэтому, говоря об Ахаве, который «возложил на тело своё вретище», Господь сказал Илии: «Видишь, как смирился предо Мною Ахав!» (3 Цар. 21:29). Во-вторых, чтобы подать пример другим; поэтому глосса на слова [Писания]: «Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса» (Мф. 3:4), говорит: «Проповедующий покаяние одевался так, как приличествует кающемуся». В-третьих, по причине тщеславия, в связи с чем Августин говорит, что «и траурные одежды могут быть показной роскошью».

Таким образом, ношение скромных одежд по двум первым причинам заслуживает похвалы, а по третьей причине – греховно.

Во-вторых, простое и грубое одеяние можно рассматривать как следствие жадности или неопрятности, и в таком случае его ношение тоже греховно.

Ответ на возражение 1. Грубое одеяние само по себе не имеет отношения к роду зла, но, напротив, скорее – к роду добра, а именно к презрению к мирской славе. Именно поэтому порочные люди часто прикрывают своё зло грубой одеждой. В связи с этим Августин говорит, что «овцы не станут испытывать неприязнь к своей одежде только лишь потому, что иногда под нею скрываются волки».

Ответ на возражение 2. В данном случае Иероним говорит о тех грубых одеждах, которые носят ради человеческой славы.

Ответ на возражение 3. Господь заповедал людям не делать ничего святого напоказ, и в первую очередь тогда, когда делаемое необычно. Поэтому Златоуст говорит: «Творя молитву, человек не должен делать ничего необычного, чтобы не привлекать внимания других: не кричать, не бить себя в грудь, не заламывать рук», поскольку сама необычность такого поведения привлекла бы к нему внимание окружающих. Впрочем, не всякое необычное и привлекающее внимание поведение обусловливает вину, поскольку оно может быть как добрым, так и дурным. Поэтому Августин говорит: «У христиан принято так, что когда человек привлекает к себе внимание своей крайней оборванностью и убогостью, будучи при этом таким добровольно и не по нужде, мы смотрим на другие его дела, чтобы рассудить, действительно ли его поведение обусловлено презрением ко всему лишнему в одежде или же оно притворно». Однако монахи, похоже, не действуют так из притворства, поскольку они носят грубую рясу в знак своего пострижения, посредством которого они выражают презрение к миру.

Вопрос 188. О РАЗЛИЧНЫХ ВИДАХ МОНАШЕСКОЙ ЖИЗНИ

Здесь мы исследуем различные виды монашеской жизни, под каковым заглавием наличествует восемь пунктов:

1) о количестве видов монашеской жизни – несколько ли их или только один;

2) можно ли учреждать монашеский орден для работ деятельной жизни;

3) может ли монашеский орден быть определён к воинской службе;

4) можно ли учреждать монашеский орден для проповедования и подобных дел;

5) можно ли учреждать монашеский орден для научных занятий;

6) является ли определённый к созерцательной жизни монашеский орден более превосходным, чем тот, который определён к жизни деятельной;

7) умаляет ли монашеское совершенство наличие общей собственности;

8) предпочтительней ли монашеская жизнь отшельников, нежели монашеская жизни в сообществе.

Раздел 1. ЕДИН ЛИ МОНАШЕСКИЙ ПОРЯДОК?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что существует всего лишь один монашеский порядок. В самом деле, в том, что полно и совершенно, не может быть никакого разнообразия, по каковой причине, как мы уже показали в первой части (I, 6,2– 4), может существовать только одно высочайшее Благо. Затем, как говорит Григорий, «когда человек посвящает Богу всё своё имущество, всю свою жизнь, все свои знания, он, тем самым, совершает всесожжение», без чего не может быть никакой монашеской жизни. Следовательно, похоже, что не существует нескольких монашеских порядков, но – только один.