Сумма теологии. Том IX

В самом деле, как уже было сказано (80), для того, чтобы добродетель была присоединена к главной добродетели, необходимы две вещи, а именно чтобы эта добродетель имела нечто общее с главной добродетелью и чтобы в некотором отношении она уступала совершенству этой добродетели. Затем, общим у великолепия и мужества является то, что великолепие, как и мужество, имеет дело с трудным и труднодостижимым, и потому, похоже, оно, как и мужество, находится в раздражительной части. И при этом великолепие уступает мужеству в отношении характера трудности, поскольку мужество имеет дело с трудностью, связанной с угрожающей человеку опасностью, тогда как великолепие – с трудностью, связанной с лишением собственности, что для человека менее значимо, чем опасность. Поэтому великолепие считается частью мужества.

Ответ на возражение 1. Правосудность имеет дело с деятельностями как таковыми, которые рассматриваются под аспектом чего-то должного, в то время как щедрость и великолепие имеют дело с относящимися к расходам деятельностями как связанными со страстями души, хотя и по-разному. В самом деле, щедрость относится к тратам с точки зрения любви и желания денег, которые являются страстями вожделеющей способности и не препятствуют щедрому давать и тратить, поскольку его добродетель находится в раздражительности. С другой стороны, великолепие относится к тратам с точки зрения надежды через посредство соединённой с ней трудности, причём не просто, как это имеет место в случае величавости, а в конкретной материи, а именно затратах, по каковой причине великолепие, как и величавость, находится в раздражительной части.

Ответ на возражение 2. Хотя великолепие не совпадает с мужеством по самой материи, оно совпадает с ним по условию материи, поскольку стремится к чему-то трудному в отношении затрат подобно тому, как мужество стремится к чему-то трудному в отношении страха.

Ответ на возражение 3. Как был сказано в предыдущем разделе, великолепие определяет использование знаний к чему-то великому. Но знание находится в разуме. Поэтому великолепному надлежит использовать разум для того, чтобы затраты были адекватны совершаемому им делу. Это тем более необходимо потому, что то и другое велико, и если бы он не проявлял рачительности, то понёс бы большие убытки.

Вопрос 135. О МЕЛОЧНОСТИ

Далее мы рассмотрим противные великолепию пороки, под каковым заглавием наличествует два пункта:

1) является ли мелочность пороком;

2) о противоположном ей пороке.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ МЕЛОЧНОСТЬ ПОРОКОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что мелочность не является пороком. В самом деле, добродетель привносит умеренность и в большое, и в малое, по каковой причине как щедрый, так и великолепный делают и нечто малое. Но великолепие является добродетелью. Следовательно, и мелочность является добродетелью.

Возражение 2. Далее, философ говорит, что «точный расчёт мелочен»[160]. Но точный расчёт, похоже, достоин похвалы, поскольку, как утверждает Дионисий, способность быть разумным является благом человека[161]. Следовательно, мелочность не является пороком.

Возражение 3. Далее, философ говорит, что «мелочный прикидывает, как бы издержать поменьше»[162]. Но это свойственно жадности, или скупости. Следовательно, мелочность не является отличным от других пороком.

Этому противоречит следующее: философ считает мелочность особым пороком, который противостоит великолепию[163].