Сумма теологии. Том IX

Ответ на возражение 1. Превосходство мужества над благоразумием можно рассматривать двояко. Во-первых, со стороны обладающей аспектом блага цели, а именно постольку, поскольку мужество в большей степени определено к общему благу, чем благоразумие. С этой точки зрения трусость несколько хуже распущенности, поскольку некоторые из трусости отказываются защищать общее благо. Во-вторых, со стороны трудности, поскольку выносить смертельные опасности труднее, чем воздерживаться от каких бы то ни было удовольствий, и с этой точки зрения трусость не может быть хуже распущенности. В самом деле, большей силой из двух является та, которая превозмогает другую, и потому уступка большей силе свидетельствует о меньшем пороке, а уступка меньшей силе – о большем.

Ответ на возражение 2. Побуждающее избегать смертельных опасностей чувство самосохранения присуще нам по природе в гораздо большей степени, чем какие бы то ни было связанные с сохранением жизни удовольствия от пищи и соития. Поэтому страх перед смертельной опасностью превозмочь гораздо труднее, чем желание удовольствия от пищи и соития, хотя с последним бороться труднее, чем с яростью, страданием и тем страхом, который обусловливается каким-либо иным злом.

Ответ на возражение 3. Трусость в большей степени произвольна с точки зрения общего, а не частного, то есть она произвольна не просто, а в ограниченном смысле.

Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ РАСПУЩЕННОСТЬ САМЫМ ПОСТЫДНЫМ ГРЕХОМ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что распущенность не является самым постыдным грехом. В самом деле, стыд усваивается греху точно так же, как почёт усваивается добродетели. Но некоторые грехи, такие как убийство, богохульство и тому подобные, тяжелей распущенности. Следовательно, распущенность не является самым постыдным грехом.

Возражение 2. Далее, наиболее общие грехи, пожалуй, менее постыдны, поскольку люди их меньше стыдятся. Но грехи распущенности являются наиболее общими, поскольку связаны они с тем, что обычно используют в человеческой жизни и в отношении чего многие грешат. Следовательно, не похоже, что грехи распущенности являются самыми постыдными.

Возражение 3. Далее, философ говорит, что благоразумие и распущенность имеют дело с человеческими влечениями и удовольствиями[260]. Но некоторые влечения и удовольствия, а именно, как пишет философ, звероподобные и обусловленные болезнью, более постыдны, чем человеческие влечения и удовольствия[261]. Следовательно, распущенность не является самым постыдным грехом.

Этому противоречит сказанное философом о том, что «распущенность с полным правом можно считать достойной большего порицания, чем другие пороки»[262].

Отвечаю: стыд представляется противным почёту и славе. Но почёт, как уже было сказано (103, 1), удостоверяет превосходство, а слава означает ясность. Таким образом, распущенность является самой постыдной по двум причинам. Во-первых, потому, что она более всего противна человеческому превосходству поскольку, как было показано выше (141, 2), она связана с теми удовольствиями, которые общи нам и более низменным животным. Поэтому [в Писании] сказано: «Человек, который в чести и неразумен, подобен животным, которые погибают» (Пс. 48:21). Во-вторых, потому, что она более всего противна человеческой ясности и красоте – ведь являющиеся предметом распущенности удовольствия помрачают свет разума, на котором зиждутся ясность и красота добродетели (по той же причине эти удовольствия считают наиболее рабскими).

Ответ на возражение 1. Как говорит Григорий, «грехи плоти», которые он относит к распущенности, отягчены меньшей виной, но при этом более срамны[263]. Причина этого состоит в том, что мерой вины является неупорядоченность в отношении цели, в то время как мерой срама является неприличность, которая в первую очередь зависит от несоответствия греха согрешающему.

Ответ на возражение 2. Общность греха уменьшает неприличность и постыдность греха в том, что касается мнения людей, но не в том, что касается природы самих пороков.

Ответ на возражение 3. Когда мы говорим о том, что распущенность является самой постыдной, то имеем в виду её сравнение с человеческими пороками, а именно теми, которые связаны с человеческими страстями, в той или иной мере сообразующимися с человеческой природой. Те же пороки, которые не соответствуют модусу человеческой природы, ещё более постыдны. Однако и эти пороки могут быть сведены к роду распущенности со стороны избыточности, как, например, когда человек получает удовольствие от пожирания людской плоти или совершения противоестественного греха.

Вопрос 143. О ЧАСТЯХ БЛАГОРАЗУМИЯ В ЦЕЛОМ