Сумма теологии. Том V

Поэтому главными называются те пороки, с целями которых связаны некоторые основополагающие причины для приведения в движение желания, и главные пороки различаются именно с точки зрения этих основополагающих причин.

Далее, нечто может подвигнуть желание двояко. Во-первых, непосредственно и согласно природе, и таким образом благо подвигает желание к тому, чтобы к нему стремиться, а зло – к тому, чтобы его избегать. Во-вторых, опосредованно и в силу чего-то еще, и таким образом стремятся к злу ради сопутствующего ему блага или избегают блага из-за сопутствующего ему зла.

Далее, благо человека трояко. Так, во-первых, существует некоторое благо души, которое, будучи просто схваченным, обретает аспект желательности, и таковым является превосходство в чести и славе, неупорядоченное стремление к каковому благу называется «тщеславием». Во-вторых, существует благо тела, и оно относится или к сохранению индивида, а именно пища и питье, неупорядоченное стремление к которым называется «чревоугодием», или к сохранению вида, а именно соитие, неупорядоченное стремление к которому называется «похотью». В-третьих, существует внешнее благо, а именно богатство, с которым связана «жадность». И те же самые четыре порока относятся к неупорядоченному избеганию противоположных зол.

Или же, далее, благо движет желание по преимуществу ради обладания тем, что принадлежит счастью, к которому по природе стремятся все люди. При этом, во-первых, счастье подразумевает совершенство, поскольку счастье есть совершенное благо, а с ним связаны превосходство или известность, которые желаются «гордостью» или «тщеславием». Во-вторых, оно подразумевает некоторое насыщение, которое «жадность» ищет в обещающем его богатстве. В-третьих, оно подразумевает удовольствие, без которого, как сказано в десятой [книге] «Этики»[550], не бывает и счастья, и к нему стремятся «чревоугодие» и «похоть».

С другой стороны, избегание блага из-за сопутствующего ему зла происходит двояко. В самом деле, в одних случаях оно связано с собственным благом, и тогда речь идет о «лени», каковая суть печаль о духовном благе, [утраченном] из-за [избегания] сопутствующего ему телесного труда. В других же случаях оно связано с благом другого, притом если оно не сопряжено с взаимным конфликтом, то тогда речь идет о «зависти», каковая суть страдание из-за блага другого, в котором видят препятствие к собственному превосходству, а если оно сопряжено с взаимным конфликтом и имеет в виду месть, то тогда налицо «гнев». И эти же самые пороки ведут к противоположному злу.

Ответ на возражение 1. Происхождение добродетели и порока различно, поскольку добродетель обусловливается подчинением желания разуму или непреложному благу, каковым является Бог, в то время как порок возникает из желания преходящего блага. Поэтому нет никакой необходимости в том, чтобы главные пороки были противоположны главным добродетелям.

Ответ на возражение 2. Страх и надежда являются раздражительными страстями. Но все страсти раздражительной части являются следствиями страстей вожделеющей части, каковые страсти так или иначе определены к удовольствию или страданию. Поэтому удовольствию и страданию (или же – радости и печали) как основным страстям (25, 4) отводится столь важное место при определении главных грехов.

Ответ на возражение 3. Хотя гнев и не является основной страстью, тем не менее, ему отведено место среди главных пороков, поскольку он подразумевает специфику движения желания, а именно в той мере, в какой связанный с благом другого взаимный конфликт обладает аспектом блага добродетели, то есть правом на месть.

Ответ на возражение 4. О гордости говорят как о начале всякого греха в том порядке, началом которого, как было показано выше (2), является цель, и это тот самый порядок, в котором мы рассматриваем главные грехи как именно главные. Поэтому гордость, будучи универсальным пороком, не перечисляется наряду с другими, но, как говорит Григорий, является «матерью всех пороков»[551]. А вот о жадности, как уже было сказано (1), говорят как о корне в совсем другом отношении.

Ответ на возражение 5. Вышеприведенные пороки названы главными постольку, поскольку другие, как правило, проистекают из них, хотя при этом ничто не препятствует тому, чтобы они подчас проистекали и из других причин. Впрочем, мы могли бы сказать, что все грехи, которые следуют из неведенья, могут быть возведены к лени, с которой связана нерадивость человека, отказывающегося обретать духовные блага из-за сопутствующего этому труда (ведь то неведенье, которое порождает грех, как уже было сказано (76, 2), обусловливается нерадивостью). И то, что человек совершает грех из благого побуждения, похоже, указывает на неведенье, а именно постольку, поскольку он не ведает о том, что не должно творить зла ради извлекаемого из него блага.