Сумма теологии. Том V

Далее, коль скоро простительные и смертные грехи различаются со стороны долга наказания, нам следует их рассмотреть. Во-первых, мы исследуем простительный грех по сравнению со смертным грехом; во-вторых, мы исследуем простительный грех как таковой.

Под первым заглавием наличествует шесть пунктов: 1) надлежащим ли образом проведено различение между простительным и смертным грехом; 2) отличаются ли они по роду; 3) является ли простительный грех расположением к смертному греху; 4) может ли простительный грех стать смертным; 5) может ли простительный грех стать смертным в силу [отягчающих] обстоятельств; 6) может ли смертный грех стать простительным.

Раздел 1. НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ ПРОВЕДЕНО РАЗЛИЧЕНИЕ МЕЖДУ ПРОСТИТЕЛЬНЫМ И СМЕРТНЫМ ГРЕХОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что различение между простительным и смертным грехом проведено ненадлежащим образом. Так, Августин говорит, что «грех – это слово, дело или желание, противное вечному закону»[576]. Но сам факт того, что он противен вечному закону, любой грех делает смертным. Следовательно, любой грех смертен. Поэтому не должно [вообще] различать простительный и смертный грех.

Возражение 2. Далее, апостол говорит: «Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10:31). Но кто бы ни грешил, он нарушает эту заповедь, поскольку грех не делается в славу Божию. Следовательно, коль скоро нарушить заповедь означает совершить смертный грех, то похоже на то, что кто бы ни согрешил, он совершил смертный грех.

Возражение 3. Далее, как говорит Августин, кто бы ни прилеплялся к вещи любовью, он прилепляется к ней или ради наслаждения ею, или ради пользы[577]. Но никто из грешащих не прилепляется к изменчивому благу ради пользы, поскольку это не то благо, которое делает нас счастливыми, что, продолжает Августин, в собственном смысле слова и означает пользу Следовательно, грешник наслаждается изменчивым благом. Но, как говорит тот же Августин, «наслаждение тем, чем должно пользоваться, указывает на извращенность ума»[578]. Таким образом, коль скоро «извращенность» указывает на смертный грех, то похоже на то, что кто бы ни согрешил, он совершил смертный грех.

Возражение 4. Кроме того, когда кто-либо приближается к одному пределу, он тем самым удаляется от [другого] противоположного ему [предела]. Но грешащий приближается к изменчивому благу и, таким образом, удаляется от блага неизменного, то есть совершает смертный грех. Следовательно, различение между простительным и смертным грехом проведено ненадлежащим образом.

Этому противоречит сказанное Августином о том, что «преступление заслуживает осуждения на вечные муки, а простительный грех – нет»[579]. Но словом «преступление» он обозначает смертный грех. Следовательно, различение между простительным и смертным грехом проведено правильно.

Отвечаю: некоторые пределы в строгом смысле слова не являются противоположными друг другу, и если о них говорят как о противоположностях, то говорят метафорически; так, «приятность» не противоположна «сухости», но если речь идет о «приятных» [взору] лугах, когда они украшены цветами и молодой зеленью, то это противоположно засухе. И точно так же, если смертность понимать буквально, то есть как относящуюся к телесной смерти, то она не подразумевает противоположности простительности и не принадлежит к тому же самому роду. Но если смертность понимать метафорически, как относящуюся к греху, то в таком случае речь идет о том, что противоположно греху простительному.