Сумма теологии. Том XII

Фома Аквинский Сумма теологии. Том XII Часть III-III. Вопросы 60-90

Вопрос 60. Трактат о Таинствах. В первую очередь в том, что есть Таинство в целом

После рассмотрения того, что относится к тайне воплощенного Слова, нам предстоит рассмотреть церковные таинства, которые черпают свою действенность в воплотившем Себя Слове. Во-первых, мы исследуем таинства в целом; во-вторых, каждое таинство по отдельности.

Что касается первого, то рассмотрение будет пятичастным: во-первых, что есть таинство; во-вторых, о необходимости таинств; в-третьих, о следствиях таинств; в-четвертых, об их причине; в-пятых, об их количестве.

Под первым заглавием наличествует восемь пунктов: 1) является ли таинство своего рода знаком; 2) всякий ли знак чего-то священного является таинством; 3) является ли таинство знаком только какой-то одной вещи или же нескольких; 4) является ли таинство чувственным знаком; 5) нуждается ли таинство в какой-то конкретной чувственной вещи; 6) нуждается ли таинство в словесно выраженном обозначении; 7) необходимы ли конкретные слова; 8) допускают ли эти слова дополнение или изъятие.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ТАИНСТВО СВОЕГО РОДА ЗНАКОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что таинство не является своего рода знаком. В самом деле, «таинство» явно происходит от «освящения» (sacrando), что подобно тому, как «медикамент» происходит от «исцеления» (medicando). Но это представляется природой причины, а не знаком. Следовательно, таинство скорее является своего рода причиной, а не своего рода знаком.

Возражение 2. Далее, таинство, похоже, означает что-то сокрытое, согласно сказанному [в Писании]: «Тайну (sacramentum) цареву прилично хранить» (Тов. 12:7); и еще: «В чем состоит домостроительство тайны (sacramenti), сокрывавшейся от вечности в Боге» (Еф. 3:9). Но то, что сокрыто, представляется чуждым природе знака, поскольку, по словам Августина, «знак есть предмет, который возбуждает в уме нашем представление сверх собственного вида, воздействующего на наши чувства»[1]. Следовательно, похоже, что таинство не является своего рода знаком.

Возражение 3. Далее, присягу подчас называют таинством; так, в «Декреталиях» сказано: «Детей, еще не достигших возможности пользоваться разумом, не должно обязывать клясться, ибо всякий, кто единожды нарушил присягу, не может впредь ни призываться в свидетели, ни быть допущенным к таинству», то есть к присяге. Но присяга не является своего рода знаком; следовательно, похоже, что не является знаком и таинство.

Этому противоречит сказанное Августином о том, что «видимая жертва представляет собою таинство, то есть священный знак жертвы невидимой»[2].

Отвечаю: все, что определено к одному пусть даже по-разному может быть поименовано этим [одним]. Так, благодаря наличествующему в животном здоровью не только само животное, будучи субъектом здоровья, называется здоровым, но здоровыми называют и медицину (как создающую здоровье), и диету (как поддерживающую здоровье), и мочу (как свидетельствующую о здоровье). Поэтому что-либо может называться «таинством» по причине наличия в нем либо некой сокрытой святости, и в этом смысле таинство есть «священная тайна», либо некоего отношения к этой святости, каковое отношение может быть отношением причины, знака или чего-то еще. Ныне же мы говорим об особых таинствах, которые предполагают наличие свойства знака, и потому они являются своего рода знаками.

Ответ на возражение 1. Поскольку медицина является действенной причиной здоровья, постольку все, что именуется от медицины, должно быть отнесено к первой активной причине, и потому медикамент подразумевает некоторую причинную связь.

Но святость, от которой получило свое имя таинство, в данном случае является недейственной, а скорее формальной или конечной причиной. Следовательно, таинство не обязательно должно подразумевать некоторую причинность.