Сумрачный дар

«Корона! Да кому она сдалась?» – хотелось воскликнуть Роне, но он промолчал. Как всегда. И как всегда, держал маску невозмутимости и незаинтересованности, хотя внутри него все кипело. Мертвым драные императорские отродья покусились на то, что Роне давно и по праву считал своим! Редчайший сумрачный дар, подарок Двуединых, который Роне хранит и оберегает много лет! От Ристаны в том числе. Дай ей возможность, давно бы избавилась и от сестры, и от брата. Как будто вся эта суета с наследованием имеет хоть какое-то значение, когда на кону стоит… Нет, он не будет даже думать о том, что стоит на кону. Неосторожные мысли бывают даже опаснее неосторожных слов.

Тем временем король перешел к обсуждению насущного вопроса: как отвадить кронпринца от Шуалейды. Результат обсуждений был предсказуем и печален: никак, кроме официального объявления Шуалейды темной шерой. А этого Роне не допустит никогда и ни за что. Она нужна ему сумрачной, и никак иначе.

Противопоставить воле императора и его верному псу полковнику Дюбрайну тоже было нечего. Боги не одарили магией ни самого Тодора, ни Ристану, а крохотный водный дар Альгредо можно было не принимать во внимание. Так что придется им снова просить помощи у него. У проклятого темного шера, которого Конвент навязал королю Валанты вопреки традициям, которого боятся и ненавидят все честные подданные королевства. У того единственного, кто хоть что-то может.

Но мочь и делать – не одно и то же. Тем более делать то, что невыгодно самому Роне.

О нем вспомнили меньше чем через десять минут бесполезного сотрясения воздуха. На этот раз даже его прекраснодушное величество понимал, что Люкрес организует похороны «дорогого тестя» сразу после свадьбы с Шуалейдой. И в ту же траву уйдут дети Тодора, Ристана и Каетано, даже если тысячу раз отрекутся от прав на трон.

– Что скажете, темный шер Бастерхази? – не давая себе труда притвориться любезным, спросил Тодор.

– На все воля Двуединых, – склонил голову Роне. – До приезда полковника Дюбрайна полмесяца, за это время многое может случиться.

Ну не ожидали ж они в самом деле, что Роне предложит убить ублюдка Дюбрайна? Или сфальсифицировать проявление темного дара у Шуалейды? Он – темный шер, а темные шеры никогда не подставляются. Иначе это мертвые темные шеры.

Король и первый советник одарили его презрительными взглядами. Ристана же осенила себя святым окружьем и артистично подрагивающим голосом резюмировала:

– Если нас спасет лишь чудо, отец, то будем молить Двуединых о чуде! – и выразительно посмотрела на Роне: сотворить чудо требовалось от него.

Он ответил ей едва заметным кивком и тоже осенил лоб.

Разумеется, чудо он сотворит, пусть и несколько не то, которого от него ожидает прекрасная принцесса. И проследит, чтобы этим чудом не стала смерть Шуалейды. А также позаботится о том, чтобы планы императора и его ублюдка провалились, какими бы те планы ни были.

Глава 6

Око урагана

…сказал тогда коварный бог-демон Карум:

– Нет в мире равновесия и справедливости, потому что нет их среди нас. У вас есть дети, а у меня нет. Пусть Сестра и мне родит детей.

Согласились Близнецы, и хоть не любила Райна Карума так, как любила Хисса, родила ему детей – сына и дочь, во всем похожих на богов, только с кожей красной, как кровь, клыками звериными и разумом злым, как разум отца их, демона. Назвал Карум детей зургами, по первому звуку «зурр!», что прорычали они, впившись до крови в соски матери.

– Забери народ свой, брат, – сказал Хисс, отняв детей от груди Райны и кинув на песок. – Пусть живут на Пустошах и не ходят через Дремлинские горы. Хватит людям раздоров и без кровожадных зургов.

Нахмурился Карум, указал Райне на орущих младенцев.

– Это твои дети, Сестра. Ты должна вскормить и воспитать их.

– Груди мои болят, и сердце мое тоскует, – отвечала Райна. – Достаточно будет твоим детям молока степных коз и науки равнинных ветров. Я дала им жизнь и свою кровь, но не нужна им моя любовь. Оставь их, Карум, пусть живут сами. А лучше брось в океан, не принесут зурги нашему миру добра.

Катрены Двуединства

13 день пыльника (четверть месяца после визита Медного в крепость)

Имперский форпост в Олойском ущелье

Шуалейда