Сумрачный лес

Ему предстоит вечно размышлять о том, не следовало ли быть внимательнее к Бульриху, вместо того чтобы, как обычно, списать все на его пресловутые странности. Звентибольд сам виноват во всех этих несчастьях, и из-за него в деревне теперь навеки останется пустовать домик, наполненный до самой крыши бесчисленными картами, который теперь придется либо вычистить, либо запереть. Квендель с ужасом понял, что давно считает Бульриха безвозвратно пропавшим, возможно, даже дольше, чем Карлман и Гортензия. Их слова так его расстроили, что он не мог больше оставаться рядом со спутниками.

Поэтому, пригнувшись под ветром, он преодолел последний отрезок пути до живой изгороди в одиночестве. Вдруг он заметил рядом с собой какое-то движение, а затем почувствовал, как старик Пфиффер положил руку ему на плечо.

– Ты не виноват, если так думаешь, – сказал Одилий, наклоняясь ближе. – Никто не виноват. Так уж сложилось, и еще неясно, чем все обернется, к добру или худу… Но тебе не в чем себя винить.

Звентибольд покачал головой. В хороший поворот событий верилось с трудом; тем не менее слова Одилия его немного успокоили, потому что старик понимал, что творится у него внутри.

Вместе они добрались до крайней стены, на которой торчали заросли кустов и травы, и там стали дожидаться чуть отставших Гортензию и Карлмана. И снова взгляд квенделей упал на тускло светящийся лес. В небе над деревьями занимался первый слабый проблеск, возвещающий о приближении рассвета.

Наконец, добравшись до живой изгороди, Гортензия благодарно прислонилась к побитой непогодой стене, а Карлман беспокойно посмотрел вверх-вниз, как будто желал прямо здесь найти удачное место для подъема. Редкие порывы ветра еще налетали на изгородь, разбиваясь об нее, но далеко не с прежней силой.

– Где это мы? – спросил Звентибольд, вглядываясь в камни, однако было еще слишком темно для разглядывания деталей. Зато больше не приходилось перекрикивать ветер, и теперь они разговаривали нормальным тоном.

– Думаю, немного севернее того места, откуда ушли, – ответил на его вопрос старый Пфиффер. – Мне показалось, что на обратном пути из Сумрачного леса мы держались левее, хотя я пытался найти прямой путь назад. Точнее не скажу, пока не рассветет.

– Значит, нет смысла искать тот же самый проход, – заявила Гортензия, и это прозвучало скорее утверждением, чем вопросом.

Одилий покачал головой.

– Возвращаться и искать его – пустая трата времени. В темноте все кошки серы. Попробуем подняться прямо здесь.

– Вы знаете историю про дыру в стене? – неожиданно спросил Карлман.

Остальные с удивлением обернулись и посмотрели на своего юного спутника.

– Дыра в стене? – В голосе Гортензии послышались прежние резкие нотки. – В какой еще стене? В этой? Почему ты раньше ничего об этом не говорил?

– Эппелин рассказал мне об этом совсем недавно, – послышался из темноты ответ Карлмана. – Я ничего не говорил, потому что мне это показалось бессмысленным, ведь он не сказал, где искать проход. Может быть, он совсем в другом месте, если вообще существует. А может быть, это просто история, старинная легенда…

– Так и есть. – На этом для Гортензии тема была исчерпана.

Остальные молчали, и Карлман немного пожалел, что решил высказаться. Помочь им это ничем не могло, а шутки были неуместны в такой серьезной ситуации. Юноша втайне надеялся, что старик Пфиффер, которому, очевидно, ведомы многие древние тайны, сообразит, что делать с этой подсказкой. Но Одилий не стал развивать тему.

– Идемте, нельзя стоять на месте, – только и сказал он. В его голосе слышалась усталость, но он все равно пытался подбодрить их. – У нас нет другого выбора, кроме как идти вдоль стены, пока мы не обнаружим удобное для подъема место, чтобы перебраться на тропу. Жаль, что пробираться на этот раз придется в темноте. Я знаю, все устали, но, быть может, нам снова повезет и мы быстро найдем нужное местечко, или даже дыру, юный Карлман. Ну а если не повезет… Что ж, по крайней мере, наступит рассвет.

– Слабое утешение, – вздохнул Биттерлинг, – особенно в сложившихся обстоятельствах.

– Лучше, чем ничего, – заключил Одилий и двинулся вперед.

В полном молчании все последовали за ним, но даже сейчас продвигались медленно. Идти вдоль стены было легко, но время от времени старик заставлял их останавливаться и проверять, нет ли где в камнях выступа или трещины, чтобы втиснуть ногу. А кроме того, требовалось найти проход в густых кустах ежевики, которая пышно венчала стену. Пару раз Карлман запрыгивал на сцепленные руки Звентибольда и пытался нащупать путь наверх. Но нигде не было и просвета в переплетении стеблей, и это наводило на мысль, что безобидная с виду живая изгородь вполне может представлять серьезную преграду для любого злоумышленника.

– Мы уже давно прошли Зеленый Лог, это точно, – наконец проворчал Биттерлинг.