Сумрак и Гитара

Юный монарх злился и обижался на Урмана — ну что ему стоило объяснить, как надо обращаться с девушками? Научил бы правильно ухаживать, что ли, не чужой ведь человек! Трудно было растолковать, что и как делается? Ну да, Кею всегда казалось довольно глупым петь серенады и читать стихи при луне… да и дарить цветы и писать слюнявые записочки. Таис же свой парень! Зачем ей вся эта чушь! И ведь ей всегда нравились его подарки — стоит вспомнить, как она сияла, когда он разыскал в библиотеке старинную пиратскую карту, как они вместе разгадывали, где же находится этот остров… или когда он подарил ей настоящий старый орочий ятаган? И как она слушала, затаив дыхание, сочиненную им историю, а потом уговаривала научить её этим ятаганом драться. Ну какие тут могут быть серенады и фиалки? Она же будет над ним смеяться, и правильно сделает! Нельзя же ставить её на одну доску со всякими жеманными дурындами, кроме сентиментальных романов в жизни ни одной книги не прочитавшими. Стыдно даже… кто ж мог подумать, что ей этой ерунды хочется?

Неожиданностью для Его Величества явилась и демон знает откуда вылезшая ревность. Он сам, конечно, не называл так желание дать гнусному соблазнителю невинной девы в глаз, а ещё лучше, облагородить излишне смазливую физиономию порой-тройкой рваных шрамов. И списывал собственную злость, когда замечал, как хлыщ излишне тесно прижимает её в танце, на заботу о нравственности и душевном спокойствии Таис. И никак не мог понять, почему Урман так настойчиво советует обождать и не сообщать ей, что свадьба состоится. Она ведь была недовольна именно отменой бракосочетания, так почему бы сразу и не уладить этот вопрос? Она снова невеста короля. Таис ведь этого хотела, разве не так? Но он слишком доверял Урману, чтобы без серьезных размышлений и веских оснований поступать наперекор. Он уже не глупый упрямый мальчишка, лучше всех все знающий, а вполне взрослый и мудрый государственный деятель. Король, как никак.

Глава 25

239 год. Суард, первый день Осенних гонок.

От самого себя грозная репутация всемогущего всезнайки не спасала. И запудрить себе мозги тоже не удавалось. Поэтому Дайм почти всю ночь проворочался в одинокой холодной постели, и сам себе проел плешь — правильно ли он поступил, что не позволил Шу искать Лунного Стрижа? И вообще, имеет ли он право вмешиваться и строить планы на их счет? Может, он слишком много хочет? Почему бы не удовлетвориться тем, что имеется, не пытаться заполучить их обоих, и жить почти спокойно. Не так уж и мало, между прочим, того, что имеется. Года четыре назад он и не мечтал о том, что найдется на свете девушка, которая полюбит его, такого, какой он есть — без надежды на семью, детей, без малейшей возможности спокойной жизни, когда каждая встреча может оказаться последней. Полюбит именно его самого, а не романтический ореол таинственности и приключений, не власть и влияние в его руках, не императорскую кровь и магию. Хотя насчет магии он немножко лукавил — без неё не видать бы ему Шу, как собственных ушей. Но это, пожалуй, единственное… а в остальном — ей самой вполне хватало и таинственности, и приключений, и власти, и королевской крови.

Но какая же из неё получится Императрица! С её талантами, характером… невероятная женщина. Ради того, чтобы жениться на Шу, маркиз уже три года плел паутину интриг, в которой все больше запутывались его братья. Смещать самого императора Дайм не собирался, ему вполне хватит остаться единственным наследником. Просчитался отец, сильно просчитался. Императорский венец сам по себе его не привлекал, и он с преогромным удовольствием не надевал бы его никогда. Ради власти и прочей ерунды впрягаться в неподъемный воз государственных забот? Дурных нет. Если бы император поверил в то, что, женившись на Шу, Дайм станет его наипреданнейшим и наивернейшим слугой не по принуждению, а ради собственного спокойствия… ну да, конечно. Дайм просчитал все возможные варианты, и единственным оставался самый долгий, трудоемкий и неприятный. Сегодня он почти было отказался от дальнейших действий в этом направлении, но Шу снова вернула ему надежду.