Сундук истории. Секреты денег и человеческих пороков

Но дело не только в нехватке отечественного рабочего опыта. Многие производства запускались столь несинхронно, что немалая их часть поначалу работала впустую. Так, легендарная ДнепроГЭС в первые годы работы оказалась загружена лишь на седьмую долю проектной мощности: ещё только строились новейшие мощные заводы, для чьего энергоснабжения создана одна из лучших и совершеннейших гидроэлектростанций тогдашнего мира. Ярчайший пример ошибок централизованного планирования?

Строительство в те годы уже изрядно механизировано. Наиэффективнейшее оборудование — с электроприводом. Если бы ДнепроГЭС строили одновременно с заводами, потребляющими её энергию, само их строительство заняло бы куда больше времени, да и обошлось бы заметно дороже. Если смотреть с поста директора ГЭС — она и впрямь несколько лет работала неэффективно. Если же исследовать весь производственный комплекс, созданный у днепровских порогов — распределение сроков приходится признать оптимальным.

Аналогичный анализ других больших производственных комплексов показывает: значительная часть подобных рассогласований — кажущаяся, фактически же оптимизирующая какие-нибудь существенные аспекты строительства комплекса в целом. Советские планы составляли мастера.

И выполняли — тоже мастера. Многие годы я думал: единственная советская пятилетка, исполненная по всем ключевым показателям — восьмая (1966—70), косыгинская. Только недавно узнал: планы составлялись в двух вариантах — отправном и оптимальном. Отправные — рассчитанные на худший случай — выполнялись всегда, кроме разве что военных лет. А вот оптимальные — осуществимые только при наиблагоприятнейшем стечении обстоятельств — лишь указывали, что делать с результатами непредвиденного везения.

Вроде бы печальный опыт долгостроя первых двух пятилеток не помешал в третьей — начавшейся в 1938-м — также наплодить немало новостроечных площадок. Прежде всего — в новых промышленных районах: Урал, Сибирь, Средняя Азия… Тоже омертвление средств? Ан нет: в 1941-м именно на эти площадки эвакуировались — порою прямо из-под носа немцев — многие тысячи промышленных предприятий. И уже в начале 1942-го наше оборонное производство приблизилось к довоенному уровню, а к концу года — существенно превзошло и наши довоенные возможности, и промышленность Германии со всей подмятой под неё континентальной Европой.

План эвакуации был детально расписан загодя. Вопреки расхожим легендам Хрущёва, страна тщательно готовилась к битве с Объединённой Европой — ещё когда на роль объединителя претендовала не Германия, а традиционно конкурирующая с нами Великобритания. В конечном счёте — как и положено по военной (да и мирной) науке — верная стратегия СССР (и военная, и прежде всего экономическая) превозмогла все чудеса легендарной немецкой тактики.

Увы, после Иосифа Виссарионовича Джугашвили грамотные стратеги нашей страной не руководили (а многие — начиная с великого тактика Лейбы Давидовича Бронштейна — и ему в этом даре отказывают). Вспомним хотя бы развиваемую с 1974-го — с подачи идеологического отдела ЦК КПСС во главе с Михаилом Андреевичем Сусловым — закупку всего недостающего за рубежом на нефтедоллары вместо развития новых технологий. А раз уж на самом верху тонули в тактических мелочах — на низовых уровнях управления и подавно решали текущие задачи. В частности, обеспечивали высокий фонд зарплаты. Даже если конкретный долгострой (не говоря уж о положении отрасли в целом) никак не способствовал стратегическому продвижению.

В пьесе Шуни[187] Исааковича Гельмана (отца модного либерального галериста) «Протокол одного заседания» бригада строителей отказывается от квартальной премии, убедившись: реальный трудовой энтузиазм группы никоим образом не способствовал успеху работы в целом, а перевыполнение плана обеспечено всего лишь его предварительной необоснованной корректировкой. Начальника планового отдела строительного треста — не вполне положительного персонажа (вполне отрицательные случаются только в романтике, но не в реализме) — по ходу пьесы упрекают за фразу «Я перед трестом отчитываюсь за каждый квартал в отдельности, а не за всю жизнь сразу». Нынче такое поведение — норма, общепринятая у эффективных менеджеров, и впрямь ежеквартально (в лучшем случае — как политики — раз в 2–4 года) отчитывающихся перед фактическими (и что ещё важнее, потенциальными) акционерами.