Сундук истории

Если заказчик при покупке компьютера с операционной системой Windows Vista Business или Ultimate желает воспользоваться правом downgrade и установить Windows ХР Professional, то очевидно, что при установке Windows ХР Professional для активации ему придется ввести ключ продукта, который уже однажды был актирован. Такая активация в автоматическом режиме не может быть выполнена. В этом случае пользователю требуется связаться по телефону с {Центром активации} и сообщить обстоятельства запроса на повторную активацию. Как только сотрудник Центра активации получит подтверждение того, что пользователь располагает действительной лицензией на Vista Business или Ultimate, он поможет выполнить активацию Windows ХР Professional в целях реализации права downgrade.

При реализации права downgrade пользователь не имеет права одновременно использовать и новую, и более раннюю версии программного обеспечения.

Теперь попробую перевести юридические заклинания на бытовой язык. Microsoft милостиво дозволяет своим клиентам пользоваться ранее купленными у неё экземплярами её программы при условии, что они предварительно оплатят и новую программу, им самим совершенно не нужную. И всё это — потому, что прежняя программа уже была установлена на другом компьютере.

Сразу же установить нужную версию программы нельзя — её продажа прекращена. Заметьте: не производство — копию программы, в отличие от копии автомобиля, сделает кто угодно. А именно продажа: разработчик отказался брать за неё деньги, дабы принудить к пользованию другим своим изделием.

Корпорация более четверти века назад придумала любопытную юридическую фикцию. Она утверждает, что торгует не программами (как автор рукописями) и даже не их экземплярами (как издатель). Она продаёт своим клиентам только право использования программы — как продавала бы право поселения, если бы владела гостиницей. Отельер вправе сочинять правила пользования своим заведением. Вот и Microsoft ограничивает права пользователей. Причём её услуги нематериальны (отчего и могут размножаться бесконечно), а потому и ограничения не согласуются с реальностью, а определяются разве что богатством фантазии корпоративных юристов.

Программа объявлена «интеллектуальной собственностью» авторов (или, скорее, тех, кто — как Гейтс — оплачивает работу авторов). С собственностью же владелец вроде бы волен поступать по своему усмотрению: в римском праве proprietas est jus utendi et abutendi — собственность есть право употреблять и злоупотреблять.

Но знатоки латыни отметили: в этом правиле слово abutendi значит скорее не «злоупотреблять», а «употреблять необычным образом». Употребление во вред обществу всегда — хоть во времена разработки римского права, хоть в нынешнюю эпоху слепого мультикультурализма — так или иначе осуждается.

Термин же «интеллектуальная собственность» — смесь двух видов прав: автора и копирования.

Признаваемые обществом права автора в разные эпохи изрядно различались. Даже концепция автора и авторства сформировалась далеко не сразу: скажем, творцы большей части мифов и легенд Древнего мира неведомы — и, похоже, это не беспокоило ни их современников, ни даже их самих. Но всё же мировой опыт постепенно определил набор правил, практически не отделимых от самого понятия творческой личности. Так, имя автора (или избранный им псевдоним) надлежит упоминать при каждом использовании его произведения (если только речь не идёт о цитате столь общеизвестной, что вся аудитория заведомо её опознает). Изменения, сделанные другими, и пропуски по сравнению с оригиналом следует явно отмечать (и по возможности объяснять). Вся совокупность подобных простых и общепризнанных обычаев на современном юридическом жаргоне именуется неимущественными авторскими правами.

Право же копирования (в юридическом сленге — имущественное авторское право) сейчас сведено к праву запрещать копирование. Что прямо противоречит единственному пути прогресса.