Сундук мертвеца. Короткий роман Александра Кустарева

Думаю, что так. Ее ресурсы не хуже ваших, и она это ой как понимает. Ей даже больше вдолбили. Содержание ее архива позволяет ей не только получить пребенду здесь, но и рассчитывать на успех на Западе. Чуете?

Привалов чуял. Опасность подступала с двух сторон. Судя по всему, Кувалдины сидели на хорошем антисоветском материале. В принципе, пустив его в ход, они могли повредить приваловскому делу. Конечно, совсем изъять Свистунова из оборота было уже невозможно. Он слишком прочно вписался в систему и легенду. Но объем работ по свистуновской тематике можно было бы таким образом резко сократить, академический авторитет владельца свистуновской тематики сильно понизить. И вообще превратить крупное процветающее дело в скромную доцентскую вотчину.

Правда, если бы вокруг Свистунова разгорелся бы настоящий антисоветский ореол, Привалов мог бы рассчитывать на увеличение интереса к себе со стороны публики. Но были две причины, по которым он этого вовсе не жаждал. Во-первых, антисоветский ореол у Свистунова уже был, хотя и небольшой и почти что символический, но был. И этого Привалову было вполне достаточно, больше ему было не нужно. При этих масштабах удавалось сохранять необходимый баланс государственной полезности и популярности, который позволял одной рукой брать ренту с государства, а другой рукой собирать дань уважения в миру. Привалов понимал, что этот баланс устраивает всех.

Во-вторых, уважение публики без государственной зарплаты не представлялось ему ценным. Он не принадлежал к тем сверхтемпераментным экстремистам, которые жертвовали служебной карьерой ради положения в свете. Он считал даже, что настоящее положение в свете без хорошего служебного положения попросту невозможно.

То есть долго на одном экстремизме и в свете не протянешь. Поэтому экстремизация Свистунова была ему ни к чему. Если бы новые владельцы Свистунова (Привалов думал про них «конкуренты», за владельцев он их держать пока не торопился), так, значит, если бы конкуренты почему-либо решили перефутболить Свистунова из официальной легенды в легенду неофициальную, Привалов бы много на этом потерял.

Но и в противном случае ему грозили серьезные затруднения, Допустим, Кувалдины не захотят связываться с подпольным светом, а предпочтут развивать государственную версию Свистунова. Материалов у них, по-видимому, и на этот вариант хватит. Тогда — конец монополии.

Самый худший вариант виделся Привалову, однако, следующим разом. Сперва Кувалдины вынимают на свет божий все то, что отвечает официальной версии, размахивая подлинными документами, захватывают позиции в академическом мире, а затем начинают помаленьку выпускать на черный рынок всю антисоветчину и, таким образом, торжествуют в свете. Иначе говоря, отберут Свистунова у его прежнего хозяина и на том, и на другом рынке.

Ладно, сказал Привалов, картина ясна. Что делать будем? Он уже решил, что заключит с Копытманом союз, хотя пока не понимал, зачем все это нужно Копытману, учитывая новый поворот в его биографии.

От Копытмана не ускользнула новая интонации и приваловском отношении к нему. Он сидел, сложив руки на столе, и улыбался, сладко и противно, как японец. Что делать будем, переспросил он. А что тут сделаешь? Честно говоря, я просто хотел вас по старой дружбе предупредить. Больше ничего. Я же говорю, со мной все кончено. Да и стар я. Надоело мне все это. И вообще, я разочарован. В этой жизни, как еврей ни крутись, все равно рано или поздно, а пуля тебя найдет. Не в живот, так в затылок пристрелят. Не чужие, так свои.

Ну да, подумал Привалов, так я тебе, старой жабе, и поверил. Хотел бы я знать, что ты на уме держишь и чего хочешь тут получить. Вслух Привалов сказал однако, что ну уж нет, Соломон Израилевич, рано вам, старому борцу, списывать себя в расход. Раз уж вы морально на моей стороне, то давайте попробуем вместе. Может, хотя бы советом поможете.

Что ж мне вам посоветовать, вздохнул Копытман. Лет тридцать назад можно было бы доносик черкануть. Ну-ну, не хмурьтесь, я понимаю, что вы уже, так сказать, цивильный гражданин, некоторым образом младоросс, и безусловно осуждаете подобные методы. Но это, знаете, не существенно. Теперь все цивильные стали, потому что жизнь другая. А вы перенесите этих цивильных диалектическим переносом в 49-й год хотя бы. Произойдут странные на первый взгляд метаморфозы. Однако я не хотел вас особенно обидеть. Да, так я говорю, раньше можно было бы доносик сделать, но теперь этот номер не пройдет. Много есть на это причин, и в частности есть одна, которую пришло время упомянуть. Честно говоря, я удивляюсь, что вы не задали мне одного интересного вопроса, который, как деловой человек, должны были бы задать.

Стойте, стойте, вскинулся Привалов, я знаю, что вы имеете в виду. Ведь у Кувалдиных, то есть Гвоздецких, должны же быть родственники за границей, а?