Сундук мертвеца. Путь Базилио

– А благодарность – Аллаху, всемилостивому, милосердному, – заключил Старец. – Увы, наши тонкие религиозные разногласия некому оценить. Верных Единому осталось примерно столько же, сколько и верных Сущему… или меньше. Если бы у нас тогда было ядерное оружие! А я ведь предупреждал этих идиотов. Что думаешь об этом ты, почтеннейшее изделие Раббаса?

– Всё равно бомбы не понадобились, – бар Раббас поморщился: запакованная в пакет борода начала разматываться, щекоча горло. – Вирусы поработали успешнее… достохвальный сын Ладена, – добавил он маленькую почтительную дерзость.

Короткий смешок.

– Сын Ладена… Так меня называли когда-то. Но тогда уж зови полным именем. Усама бин Мухаммед бин Авад бин Ладен. Также Абу-Абдалла, Моджахед, Хадж, Директор. Я люблю свои старые имена. Ты поймёшь меня, раввин, если протянешь с моё… Ладно, всё это too old, как говорят педведы. Как бы то ни было, сейчас я – Тораборский Король. И у меня осталось мало времени. Моё тело перебирали двадцать четыре раза. Нет, даже двадцать пять. Во мне меньше килограмма родных клеток. Вероятность успеха нового ребилдинга – сорок шесть процентов. А я всё ещё хочу дожить до победы… или до чего-нибудь, что я мог бы считать победой… до того, что оправдает меня перед Аллахом. Понимаешь ли ты меня, Карабас? Кстати, давно хотел тебя спросить: откуда у тебя это прозвище?

– Маркировка, Ваше Величество. Мою модель «Раббас» проектировали в Черноголовке. У русских там был центр. Работавший на Израиль.

– Странно… Мне помнится, в Черноголовке делали какие-то отравляющие вещества…

– Там много чего делали. А в израильском филиале работали казахи… или киргизы… нет, не помню. Какие-то азиаты. Они перевели маркировку на свой язык. Кара-Бас. Чёрная Голова.

– Казахи? В израильском биоцентре? Ты ничего не путаешь?

– Нет. Просто всё делалось в спешке. Иногда происходили утечки всяких субстанций… вирусы, синтобиоты, ну и так далее. В общем, опасная работа. Не хотели рисковать жизнями евреев.

– О да, о да! Пусть рискуют гои, не так ли?.. Хотя, конечно, мы тоже перегнули палку. В противоположную сторону.

– Самопожертвование вам не помогло. «Аллахую христец», как говорили русские. Правда, недолго.

– Что недолго?

– Говорили недолго.

– Ну да. Зато мы с тобой понимаем эту шуточку. Забавно, а ведь в каком-то смысле русские победили.

– Хм? А, в смысле языка и культуры… Ну кто ж знал?

– А всё потому, что русские были раздолбаями. В отличие от евреев. Ещё одно кстати-некстати: как ты стал иудеем, бар Раббас?

– Я был обрезан на восьмой день, прямо в лаборатории, – повёл плечами раввин. – Все изделия нашего класса обрезаны.

– Почему?

– В самом начале войны выяснилось. Необрезанные чувствительны к антисемитской пропаганде. Даже киборги.

– Почему я не удивлён? Ладно, ближе к делу. Что у тебя с текущими проектами?

– Сейчас у меня только аналитика, Ваше Величество.

– Ну да, ну да. Анализ ресурсных схем и прочая текучка. Всё это можешь забыть – по крайней мере на ближайшее время. Я намерен вернуть тебя на оперативную работу.

Карабас вздрогнул.

– Я понимаю твои чувства, но не торопись с возражениями… Выслушай задание. Тебе нужно посетить с неофициальным визитом Директорию.

– Насколько неофициальным? – уточнил раввин.

– Это не так важно. Можешь заехать через главные ворота, можешь – огородами. Думаю, совсем тихо не получится. Безопасники там не орлы, конечно. Но и не дефолтники… В общем, тебе нужно в Директорию. И не просто в Директорию – а пробраться в Институт Трансгенных Исследований.

– Ваше Величество, это невозможно, – бар Раббас с трудом сдержал подступающий чих.

– Да, я знаю это слово. «Не-воз-можно», – передразнил Король. – Оно очень смешное. Забудь его. Ты всегда выкручивался.

– Я больше отлёживался, – сказал Карабас. – В болоте.

– Да, ты пропустил самое интересное, – согласился Король.

Карабас хмыкнул. Двести тридцать шесть лет анабиоза научили его скептицизму.

– Так или иначе, ты ведь выжил? Выживешь и теперь. Но сначала ты проникнешь в Институт и найдёшь кое-что. Точнее, войдёшь кое-куда.

– Где находится эта вещь, что это такое и что с ней надо делать? – Карабас почувствовал, что приступ близок, очень близок. Можно было бы попытаться зажать нос, но не давал шлем.

– Где – не знаю. И никто не знает. Где-то в Центре. Скорее всего, это место стерегут. Это всё.

– Пока я ничего не понял, – проворчал бар Раббас. Свербёж в носу немного отпустил.

– Сейчас поймёшь. Выключи микрофон и подойди ко мне вплотную. Ха’н сохрэт стопицот бара даль йер Карабас. Я пущу тебя в поверхностный слой сознания. То есть я буду мысленно проговаривать, а ты – слушать, не пытаясь проникнуть дальше. Склонись.

Для того, чтобы оказаться на одном уровне с Королём, Карабасу пришлось снова встать на колени.

Горный Старец думал долго. Раввин читал его мысли очень внимательно. Несколько раз показывал, что не понял, и Король терпеливо повторял.

– Теперь ты осознал значимость задачи? – Бин Ладен закрыл сознание и снова включил микрофон. – Ты сделаешь?

– Я сделаю всё, что в моих силах, – сказал раввин, вставая.