Сундук старого принца

А еще через какое-то время среди людей поползли слухи о волшебном платье, появившемся в жилище Мунгра. Никто из видевших его не мог забыть о нем. Казалось немыслимым, чтобы его сумели создать человеческие руки, не говоря о том, что придумать его было не под силу самой богатой фантазии. Сплетенное из бисера и стекляруса, полупрозрачное, с переливающимися узорами цветов, оно являло собой платье-волну из тысячи застывших брызг, встречающих лучи света радужным сиянием. Надетое, оно напоминало стеклянную чешую, которая при каждом шаге вызванивала тончайшие мелодии, и в такт им в складках платья рождались маленькие темные омуты, осененные бледным мерцанием водовороты, от которых, как круги по воде, расходились вспененные отблески волн. Одна за другой катились, дрожали, падали с подола неиссякающие капли и струи света. Платье постоянно дышало, текло и пело. Но удивительнее всего, что оно в самом деле было живым и воплощало какое-то свое, особое существование. Всякая женщина, надевшая платье, приобщалась к его волшебной красоте, и, казалось, не было ей равных ни на земле, ни в озаренных мечтою небесах. Однако, увы, упоение и восторг новоявленной красавицы порой скрывали от нее грустную истину, а она состояла в том, что, сказочно преобразив тело, платье обнажало ее душу. И тайны, хранившиеся в глубинах сердца, вдруг поднимались на поверхность. Тщеславные становились неотразимыми, но были хороши отвратительной красотой, холодные излучали красоту жестокости, красота ревнивых дышала ненавистью, завистливые также облачались в красоту, но она не могла породить ничего, кроме зла. Та или иная, она тем не менее завораживала и давала ощущение непомерной власти. Но мало кто знал оборотную сторону этих чар. Платье служило красоте и в то же время превращало в раба каждого, кто хоть раз примерил его. Оно снилось по ночам, притягивало к себе в дневные часы, о нем мечтали, как о любви, за него предлагали огромную цену… наконец, его похищали. Но никто не мог надеть и носить его безвозмездно. Как ядовитый цветок, оно впитывало в себя жизнь и силы носивших его. Женщины умирали в нем, а платье, подобно воде, которую нельзя удержать в ладонях, утекало от них и возвращалось обратно к Мунгру. Только ему оно могло принадлежать, и он молча прятал его в кованый сундук.

Проходило немного времени, и незримый магнит красоты начинал притягивать новые жертвы. Они приходили к порогу и стучали в двери подобно нищим, прося единственного подаяния — разрешения надеть волшебное платье. Ни суровый отказ, ни угрозы не действовали на них. На мгновение платье превращало их в королев, исполняло их желания. Они жаждали повторения и в конце концов умирали, проклиная и одновременно благословляя свою судьбу и Мунгра.

Но вот двери дома отворились перед гостьей, которая вошла так легко и свободно, будто ветерок, не имеющий забот, или случайно залетевшая песня.

Казалось, душа этой женщины затерялась в безбрежных просторах и лишь эхо ее изливается чарующей музыкой в грациозных жестах и плывущих движениях, в светлой улыбке и цветами распустившихся глазах, струящих нежнейший в мире аромат. Увы, за молчанием, скрывающим тайную боль души, лежала ночь без звезд, пустыня с заброшенными оазисами и пересохшими родниками.

— Амайя! — произнесла она свое имя.

— Принцесса Амайя, — поправил ее Мунгр.

Грусть скользнула в улыбке незнакомки.

— Я потеряла свое королевство, вернее, отдала его.

— И вы хотите, чтобы я вернул его?

— Нет. Мои возможности утрачены.

— Зачем же вы пришли? — спросил Маг.

— Чтобы увидеть вас. Я знаю, что здесь хранится красота. О вашем платье ходят страшные и чудесные слухи, но моим желанием было увидеть его Хранителя. Когда-то в детстве я мечтала встретить принца, друга, который мог бы отдавать себя, не ожидая ответных даров. Я сама была такой и искала равного, но жизнь заставила меня слишком долго ждать, и я отдала свое сердце случайному встречному. Увы, он оказался простым ремесленником. Я ждала, что моя любовь совершит чудо, что моя корона, увенчав его голову, превратит бедняка в принца. Но он остался тем же, кем был, а я потеряла самое себя и свой трон.

Амайя подошла к Мунгру, и он ощутил легкое прикосновение ее губ.

— Скажи мне, Маг, в чем моя ошибка? Почему любовь не смогла превратить моего избранника в принца?

— Может, то была лишь жажда любви, а не она сама. И еще, сажая дерево, нельзя ждать плодов, — ответил Мунгр.

— Ах так… — шепнули ее губы, — что ж, спасибо, и прощайте. Я ухожу.

Но Мунгр заслонил ей путы.