Супер Мама

Конечно, был и токсикоз. Чтобы его счастливо миновать, кто-то часто и помалу ест, кто-то – грызет карамельки. Я – старалась о том, что мне плохо, и все время тошнит, не думать. Правда, это не мешало мне без устали сосать леденцы. На автобусах и прочем не ездить, но, по возможности, ходить пешком. А самое главное, я чуть что (становилось совсем плохо или просто случай представлялся) пила кефир. Если помните, был такой герой мультфильмов: он ел шпинат в банках и всех побеждал, а без шпината – никак. Так вот, моим шпинатом стал кефир, хороший и разный. Действительно, помогало (забегая вперед, скажу, что будучи кормящей мамой, без кефира моя жизнь тоже не складывалась: чуть только не попью – у моего чада проблемы с животиком). Самое поразительное, что токсикоз настигал меня обычно около работы, или не около, но при мысли о ней.

Все это прекратилось только месяцу к четвертому, осталось только неприятие наземного транспорта (надо сказать, что меня и в обычной жизни нередко укачивает, особенно, на машине). Возможно, к этому сроку я просто привыкла к своему измененному состоянию и стала себя ощущать гораздо лучше. Кроме того, муж, порой, стал относиться ко мне как к вазе богемского стекла, сам стирал («автомата» в тот период жизни у нас не было) и иногда ходил по магазинам. Единственно, что меня тогда все же «допекало», так это последствия моей же собственной скрытности (я сказала о своем положении весьма ограниченному кругу лиц) – на работе меня эксплуатировали по-прежнему, да и один наш друг семьи, то и дело, приходил глубокой ночью переночевать во временно нашу однокомнатную квартирку. Но все решаемо. Другу семьи мы открыли глаза на радостно суровую реальность, а с работой я смирилась. Точнее, она помогала мне держать себя в руках и в рамках: мне некогда было бояться за ребеночка, недосуг было думать о себе, и мысли о чем-то эдаком – кислом-соленом или халве в три часа ночи – в голову не приходили.

Так я жила до 12 марта. День этот был Прощеным воскресеньем (в православной практике это совершенно особый день, когда перед наступлением Великого Поста все просят друг у друга прощение). И беременности моей было четыре с половиной месяца. Во время церковного пения об Адаме, который плакал об утраченном из-за Евы рае, новый маленький человечек, живущий пока внутри меня, застучался. Я была больше поражена, чем рада. Настолько это новое, непонятное ощущение: что-то внутри тебя и не ты сама, какой-то Некто, живущий по своему закону. Потом, конечно, я стала размышлять: кто это был – Адам, солидарный с первым человеком, или Ева, постучавшая, чтобы сказать, что первый Адам и сам был неправ.

Вся моя дальнейшая беременность окрасилась в смешанные цвета соучастия, соучастия тому, что внутри меня происходит. Если человечек стучался, я думала, что ему хорошо, если хорошо было мне. Или плохо, если волновалась я. Месяцу к седьмому, я решила, что внутри меня сидит новый марадона, так этот живчик молотил в меня ногами (или руками). Некому было посоветовать мне в такой ситуации прилечь или выйти на воздух. Иногда меня даже удивляло, почему вокруг меня этой бурной жизни никто не видит. Особенно в метро, если мой живот колышется прямо у чьего-то носа. В общем, я стала не одна. И как только появился этот стук, все страхи отступили.

…На работе мне долго не хотелось говорить о своем положении. Ведь симбиоз взгляда, в простонародье означающего: «Все бабы дуры» и «Ты, что беременный?» (дескать, ты что, совсем ничего не соображаешь), у нас нередок. Особенно, если начальник мужчина, который грозно интересовался у вас при поступлении на работу, собираетесь ли вы заводить (будто это собачка какая!) детей. Итак, чтобы выйти из создавшейся ситуации, мы с моей портнихой придумали две «беременные» юбки. Суть юбок такова – в их «устройстве» есть пуговки, которые движутся вместе с вашими размерами. Тем самым, многие и не замечают, что Вы становитесь все толще и толще. Так вот, у обеих юбок не было пояса, а сзади были выточки. Кроме того, у одной из них спереди был запах с двумя противоположно направленными складками на внешней стороне, ближе к бокам. Глубина запаха, как Вы догадываетесь, регулировалась благодаря целому набору наружных декоративно-функциональных пуговиц и одной внутренней, которую следовало перешивать по мере увеличения в объеме. Другая юбка, напротив, сзади имела молнию, а спереди, по центру, свободно лежащую складку, держащуюся на одной пуговице и передвигающуюся по мере необходимости.

Глава вторая. Как я была беременной: Декретный отпуск