Супербой, Маньяк и Робот

– Последний штрих. – Он отстегнул от пояса степлер, взял кусок толстой резины и приклепал его намертво к кожаным подошвам пожарных ботинок.

А потом ножом обрезал резину по форме подошвы.

– Это еще зачем? – спросил Витька.

– После узнаешь.

В час ночи они встретились на углу у школы, оттуда проследовали к черному ходу. По словам Генки, «надо было произвести подготовительные мероприятия».

– Проникновение в закрытое помещение… – Витька держал фонарик в зубах и светил им на небольшую книжечку в красном переплете, – наказывается лишением свободы до… Нормально! Лишением свободы!

– Дай сюда. – Генка взял у Витьки книжечку и посветил сам. – Ну, ты, Витька, все напутал. Во-первых, мы же без цели хищения, то есть это уже не кража со взломом получается, а взлом без кражи, то есть злостное хулиганство. Во-вторых, нам еще нет четырнадцати лет и судить нас по законам взрослых нельзя. А в-третьих, ты читаешь старый Уголовный кодекс, шестьдесят шестого года. Он давно устарел.

– Другого не было. – Витька отобрал книжечку.

– Да не бойся ты. – Генка достал из кармана свой ножик. – Никто ничего не заметит. Имущество ведь не пропадет, а значит, все в порядке.

Генка присел перед дверью.

– У нас всегда так. – Он осторожно поковырялся в замке. – Везде сигнализации понавешено, замки итальянские, двери железные, а черный ход как закрывали на фуфлыгинский замок, так и закрывают. Я когда еще в первый класс ходил, этот замок был тут, мы с ребятами ночью в бассейне купались…

– Вот так и воспитываются взломщики, – прокомментировал Витька.

– Не гуди.

Замок щелкнул и открылся. Генка шмыгнул в дверь. Витька спрятал Уголовный кодекс во внутренний карман куртки и шагнул вслед за приятелем.

Черный ход соединял первый и второй этажи, на первом этаже располагался бассейн, на втором спортзал.

В спортзал вела своя дверь, на который висел такой простой замок, что его мог легко открыть даже Витька. Генка справился с ним в течение минуты.

– Проходите, пожалуйста. – Генка сделал приглашающий жест.

Витька шагнул в спортзал.

Здесь как обычно пахло матами, резиной от кроссовок, гирями и все тем, чем пахнет в любом спортзале. В одном конце зала, рядом с дверью в тренерскую, была устроена самая настоящая сцена – помост, занавес, кулисы. На сцене скучал микрофон, микшерский пульт, стол с кипой каких-то бумаг и игрушек, а посередине сцены возвышался трон для Деда Мороза. В центре зала красовалась большая, почти до потолка, елка. Елка блестела в темноте золотом игрушек и серебром дождей.

– Красиво… – оценил Витька.

Генка окинул зал мстительным взглядом и сказал:

– Сцена в порядке. Елка тоже. Все готово. Это хорошо.

– Ты собираешься набить в сцену гвоздей? – спросил Витька.

– Мы не садисты, – ответил Генка, – мы юмористы. Гвозди в пол – не наш метод. Будем действовать по-другому. Для начала обработаем трон Деда Мороза.

– Петарды?

– Специальный клей. – Генка продемонстрировал Витьке пузырек суперклея. – Намажем трон. Дед Мороз сядет и приклеится. Будет весело.

– Всю башку отхохочешь, – сказал Витька.

Генка запрыгнул на сцену и стал мазать клеем трон.

– А ты колокол со стола принеси, – велел он дружку.

Витька забрался на сцену, подошел к столу и с трудом поднял колокол.

– Тяжеленный, – сказал он. – Где его только взяли?

– А ты фонариком посвети, узнаешь, – посоветовал Генка.

Витька сжал зубы. Фонарик зажегся. Луч осветил бок колокола.

– Ни фига себе! – Витька выпустил фонарик, и тот повис на шее. – Тут же фашистский крест! И написано что-то по-немецки!

– Там написано «С нами Бог», а на другой стороне «Германия превыше всего», – сказал Генка.

– Да уж. – Витька поставил колокол на стол.

– Это военный трофей. – Генка погладил бок колокола. – Его привез с войны первый директор нашей школы. Он командовал торпедным катером на Северном море, и однажды они напали на немецкий миноносец. Немцы стали в воду прыгать, а первый директор схватил кортик в зубы и поплыл к миноносцу, выбрался на палубу и срезал колокол как трофей. Но на него набросился немецкий капитан, и они стали биться на ножах на палубе тонущего миноносца. Кругом взрывы, все горит, немцы в воду прыгают, а они дерутся! Круто ведь?

– Угу.

– Ну так вот. Бьются они, бьются, и никто победить не может. А вода уже до колен доходит. Но никто уступать не хочет. Так и дрались. Корабль уже под воду ушел, а они и под водой продолжают сражаться. А потом что-то как взорвалось, и фашистского капитана унесло, наш один остался. Первый директор схватил колокол и всплыл.

Витька ничего не сказал.

– Там внутри еще осталась кровь немецкого капитана. – Генка указал пальцем.

Витька посветил в глубь колокола, но никакой запекшейся крови немецкого капитана не обнаружил.

– Врешь ты, Генка, все, – сказал он, – как всегда.

– Почему это?

– Потому что с таким колоколом он не мог всплыть. Слишком тяжелый.

– Все было так, – нашелся Генка. – Он попробовал всплыть, но у него на самом деле не получилось. Тогда он взял и привязал колокол к спасательному кругу на палубе и обрезал крепежи. Колокол и всплыл. А первый директор за ним. Ясно?

– Ясно.