Супербомба для супердержавы. Тайны создания термоядерного оружия

Микерин. Следует помнить, что в 57-м году радиохимия была только на «Маяке». В Сибири аналогичные производства появились позже, пока был всего лишь один завод. Реактора вырабатывали плутония гораздо больше, чем мог переработать наш завод. В 1952 году появилось задание на разработку нового завода. В 55-м приступили к его строительству. В 53-м я получил хроническую лучевую болезнь, мне надо было уходить, но я остался на заводе — просто некем было заменить. Когда же началось строительство нового предприятия, меня перевели туда. Аварию 57-го года я встретил там. Мы готовились к тому, чтобы пустить вскоре первую нитку на заводе. Это было длинное-длинное пятисотметровое здание, в котором осуществлялась полная автоматизация процессов, была полная механизация замены арматуры, ремонта вентилей, трубопроводов и так далее, — то есть коренным образом пересматривалась технология, чтобы практически полностью обезопасить людей от радиации. Было две задачи: во-первых, резко увеличить производительность завода и, во-вторых, обеспечить безопасность эксплуатационного персонала. Эти задачи были реализованы на стадии проектирования и строительства… Все оборудование уже было смонтировано для первой очереди, велись монтажные работы по его обвязке, и мы уже мечтали о том времени, когда радиохимическое производство станет чистым и безопасным… Но пришло 29 сентября 1957 года.

Рыжков. Было воскресенье, я был дома. Раздался хлопок, который, в общем-то, никого не удивил, потому что шла стройка — в карьерах взрывали породу… Но через некоторое время стало известно, что на промплощадке произошла авария. Утром в понедельник мы были мобилизованы практически на круглосуточную работу по ликвидации этой аварии. Каждый делал свое дело. Нас, по сути дела мальчишек — мне было 19 лет, — не направили на промплощадку в серьезные места, а оставили в городе. Днем обследовали город, а по ночам проводили определение наличия радионуклидов в окружающей среде. То есть анализировали и продукты питания, и сено, и листву, и воду и так далее и тому подобное. Это была лабораторная работа. А другие специалисты занимались ликвидацией аварии непосредственно на промплощадке.

Микерин. От места взрыва новый завод находился в 500 метрах, и черная туча накрыла его. Нас засыпало радиоактивным пеплом, землей, кусками бетона и железа. Нас было пять человек в тот вечер на заводе. Приборов не было, а потому радиационную ситуацию не знали. Наконец появились дозиметристы. Фон был огромный, и мы поняли, что ситуация чрезвычайно сложная.

— Правда ли, что в первые часы шла речь о закрытии производства и эвакуации города?

— Такое предложение возникло утром 30 сентября, пока не были известны все последствия аварии. Тогда еще не владели ситуацией и не очень понимали, что происходит. Вечером в воскресенье уже была создана комиссия, ее возглавил Николай Николаевич Семенов. В ту пору он был заместителем главного инженера. Потом он стал директором комбината. Утром собралась рабочая комиссия, и все мы должны были принести с объектов картограммы. Утром не получилось, но вечером 30 сентября мы уже смогли доложить о ситуации на каждом объекте. Целый день мы вели измерения по разным направлениям. Новый завод мы строили на чистом месте, а к вечеру 29 сентября оно оказалось одним из самых загрязненных.

Рыжков. Надо сказать, что мы город отстояли! Город сохранили в чистоте, специальные меры были приняты… Буквально на следующий день транспорт с промплощадки в город уже не ходил. Организовали пересадку на пропускном пункте. Один транспорт курсировал на территории промплощадки, в загрязненной зоне, а другой транспорт ходил в город. Сумели сохранить и озеро Иртяш — наш питьевой водоем. Так что относительная чистота в городе была обеспечена. Конечно, пришлось помыть улицы, принять другие меры. Авария непосредственно городу не принесла каких-то катастрофических последствий. Чего нельзя сказать о тех селах, которые расположены на «следе». Пришлось эвакуировать 20 деревень, более 10 тысяч человек были переселены в другие места. В общем, авария имела серьезные радиационные последствия.

Микерин. Выброс прошел и по старому радиохимическому заводу, и по реакторным, и по многим другим предприятиям. Медики высказались за закрытие города и предприятия в целом. Могу сразу сказать, их предложение даже не обсуждалось. Все понимали, что такое невозможно, — страна оставалась бы без ядерного оружия. Семенов опросил всех директоров заводов, что необходимо для очистки предприятий и сохранения города. Все высказались единодушно: справимся своими силами.

— С чем можно сравнить происходящее тогда?

— Ни с чем! Это была первая крупная авария. Припять и Чернобыль? Я считаю, зона, конечно, нужна в Чернобыле, но город Припять можно было очистить. Если бы начать работы по дезактивации с самого начала, но прежде — принять такое решение. Как это было сделано в 57-м году в Озерске.