Супербомба для супердержавы

Я специально привел высказывание одного из крупных отечественных физиков, чтобы подтвердить: то, что происходило полвека назад, созвучно нашему времени! Мы можем так или иначе относиться к Н.С. Хрущеву или А.Д. Сахарову, по-разному оценивать их поступки и слова, но мы обязательно должны помнить о том, что их и всех, кто с ними работал и жил в то время, в первую очередь заботила безопасность Родины.

Мне кажется, некоторым нынешним государственным деятелям и специалистам следует напоминать сегодня об этом…

Однажды у Альберта Эйнштейна журналист поинтересовался: «Будет ли третья мировая война?» Великий ученый ответил так: «Будет ли третья мировая война, со всей определенностью я сказать не могу. Но то, что не будет четвертой, я вам говорю точно».

Эти слова были произнесены задолго до взрыва 30 октября 1961 года. Но само испытание «Кузькиной матери» лишний раз подтвердило их справедливость.

А чтобы завершить историю сверхбомбы, призову на помощь ее главного творца. Из воспоминаний академикаА.Д. Сахарова:

«Вручение наград происходило в Кремле, в очень торжественной обстановке. Вручал награды Хрущев в присутствии членов Политбюро ЦК и Президиума Верховного Совета… Хрущев прицепил мне третью звезду рядом с двумя другими и расцеловал. После церемонии Хрущев опять пригласил нас в банкетный зал: меня посадили на почетное место между Хрущевым и Брежневым (а справа от Хрущева сидел Харитон). Хрущев опять произнес речь, но на этот раз она была совсем в другом духе. Он вспоминал войну, какие-то эпизоды Сталинграда, призывая в свидетели сидевших тут же маршалов, благодарил нас за нашу работу и говорил, что она препятствует возникновению войны…»

Ни Сахаров, ни другие ученые, ни маршалы, никто из членов Политбюро и даже сам Хрущев еще не подозревали, что главные испытания для них впереди. Я имею в виду Карибский кризис.

Это уже другая история. Убежден лишь в одном: испытания «Кузькиной матери», потрясшие весь мир, безусловно, сказали свое веское слово в том противостоянии. Мы были на грани новой мировой войны, и ядерному оружию в целом, а супербомбе в частности, суждено было остановить политиков, готовых нажать ядерные кнопки. Это был реальный страх перед реальным уничтожением человечества. Испытания 30 октября 1961 года на Новой Земле показали, что такое теперь возможно.

Как и предвидел Н.С. Хрущев, супербомба вскоре вошла в историю наравне со спутником и полетом Юрия Гагарина. По крайней мере, о ней вспоминают теперь довольно часто…

Тост… за все звезды сразу!

Президент попросил прислать ему тезисы доклада, который предстояло обсуждать поутру. Мол, ему хотелось бы самому тщательно подготовиться к заседанию, да и надо им обоим «согласовать свои позиции».

Ответ был неожиданный и непривычный:

— Я докладываю без заранее написанного текста, так что содержание вы услышите…

— Все-таки вам следует изменить свою привычку, — настаивал президент, — речь идет о перспективах развития, а потому мы не имеем права на ошибку.

— В таком случае купите бутылку коньяка и приезжайте ко мне, вот и поговорим, — услышал президент.

Он так и поступил. Через полчаса с бутылкой коньяка президент Академии наук СССР Мстислав Всеволодович Келдыш нажал звонок в квартиру академика Арцимовича. Хозяин сам открыл дверь.

До позднего вечера два выдающихся ученых XX века обсуждали перспективы развития астрофизики в стране. Следующий день стал переломным в судьбе отечественной науки — была принята программа строительства ряда обсерваторий и центров, которые и сегодня определяют лидерство нашей науки в этой области познания Вселенной.

Всех физиков XX века, причастных к созданию ядерного оружия, манила тайна звезд. И рано или поздно они обязательно вторгались в астрофизику, пытаясь «приручить звезды», то есть овладеть той энергией, что скрыта в них.

Не избежал этой участи и Лев Андреевич Арцимович. Ему суждено было стать пионером в той области науки, которая притягивает к себе лучшие умы и сегодня. Я имею в виду управляемый термоядерный синтез. Некоторые ученые считают, что термоядерные электростанции будут скоро построены. Но это не так. Возможно, первая экспериментальная станция и появится — такие планы существуют и даже приняты! — но вокруг термояда всегда было много иллюзий, а потому желаемое часто выдавалось за реальность.