Супердвое: убойный фактор

«…Я был готов к подобной перспективе. Мимолетом задумался — неужели все так глупо закончится, и согласие, о котором я столько твердил своим подопечным, есть нонсенс, мечта, скукоженный идеал?

Стало обидно, захотелось покаяться.

Но кому? Акулам капитализма, бороться с которыми с такой яростью призывал Карл Маркс?

Анри Хентш, Жан Гедеон Ломбард, Шарль Одье сурово смотрели на меня со стен этого древнего финансового заведения? Древность подтверждала надпись под часами — 1796 год.

По-видимому, это была дата основания банка.

Не стану утверждать, будто именно Хентш — сердитый старик с седыми бакенбардами, — попытался внушить мне, чтобы я не терял головы. Может, это был Шарль Одье, тоже внушительный эксплуататор, или сам Ломбард, полтора века назад основавший этот мировой оплот капитализма. По идейным соображениям я, конечно, не мог согласиться с классово чуждым тезисом, доказывавшему, что главной добродетелью, к которой должен стремиться каждый человек, является прибыль, однако с утверждением, что добиться ее непросто, для этого нужны терпение и труд, не поспоришь. Впрочем, если считать прибыль результатом, в их рассуждениях было много верного.

Эта игра в слова помогла успокоиться, заняться насущным вопросом, каким образом без шума исчезнуть из этого учреждения, если Второй окажется двурушником?

Чем он, кстати, занимался в тот момент? Подписывал необходимые бумаги или доказывал, что следует немедленно позвонить в Бюпо, швейцарский вариант секретной полиции?

В расчете на разум, на возможность согласия, я склонялся к первому варианту.

Наконец дверь распахнулась, и Еско, теперь уже наследник многомиллионного состояния, вышел в зал. Он был взволнован. Я понимал его, не каждому советскому заключенному была предоставлена возможность в одночасье из врага народа превратиться в миллионера, имеющего солидный счет в швейцарском банке.

Он вышел не один. Рядом с ним шествовал очень представительный господин, настоящая акула капитализма. Господин, представившийся совладельцем банка Альбером Ломбардом, с нескрываемой радостью поздравил меня с выдающимся событием — спустя годы мой воспитанник наконец получил доступ к семейному достоянию. Затем он предложил мне открыть счет «у Lombard Odier». Второй едва успел придавить улыбку. Я был согласен с ним — это было одно из самых забавных предложений, которые мне приходилось слышать в своей жизни. Мне нестерпимо захотелось предъявить господину управляющему партийный билет. Интересно, будет ли он и в этом случае настаивать на своем предложении?

Господин Ломбард, будто догадавшись о моем тайном желании, пообещал — наши сотрудники окажут вам «и вашим товарищам» любую помощь в «комиссионных сделках», которые «непременно пойдут на пользу обществу».

Мы поспешили откланяться.

На улице Второй резко помрачнел и сразу предупредил.

— Не радуйтесь. Завтра я должен еще раз появиться в банке. На этот раз отпечатки пальцев брать не будут, но кое-какие бумаги придется подписать. Как поступим? Снова посадите меня под арест? И как быть с автографами?

У меня мелькнуло — «поэтому он не сбежал?!»

Вслух я успокоил его.

— Не ершись, Еско. Что-нибудь придумаем. Давай-ка погуляем по городу. Говорят в Женеве есть удивительные цветочные часы, пойдем посмотрим, что это за чудо такое.

Я не имел права упоминать о Светочке, ради которой внес это предложение, но упомянул. Мне просто необходимо было взять паузу.

Второй с нескрываемым удивлением посмотрел на меня.

— Никогда бы не подумал, что вы способны любоваться цветами.

Я невозмутимо обратил его внимание на окружающий пейзаж.

К тому моменту мы вышли на набережную. День был пасмурный, и Монблан прятался за тучами, все равно Женева была полна чудесами, одним из которых являлся необыкновенно чистый и целебный воздух.

— Как легко дышится! — восхитился я. — Правду говорят, здешняя атмосфера способна творить чудеса.

Затем я обратил внимание Второго на северную часть Женевы.

— Видишь дома в той стороне. Это квартал Сешерон, там жил Ленин. Он тоже останавливался в «Савое». Сегодня нам с тобой придется совершить экскурсию в эту гостиницу. Только без глупостей. И не тревожься насчет автографов. Вспомни, как вы под гипнозом тренировались в Москве. Ваши подписи практически неразличимы даже для специалистов.

Устроить встречу «близнецов» нам помог сам Ротте. Как часто бывает в оперативной работе, удача в нашем деле не последнее дело. Случайность может погубить, а может спасти. Гауптштурмфюрер не меньше нашего обалдел от чистого женевского воздуха и в ресторане, куда пригласил его Первый, налакался так, что подцепить его на женщину оказалось не так сложно. Эту партию Первый провел на «отлично». Он предложил фронтовому товарищу «развлечься» перед завтрашним посещением «доверху набитого купюрами заведения». Тот ответил «ура!» Ты настоящий друг, Алекс. Надеюсь, ты ссудишь меня небольшой суммой наличными на все те безумства, которые я намерен совершить?