Суперфрау из ГРУ

С декабря 1926 года Урсула возглавила агитпроп партийной организации 10-го района. Ей предстояло организовывать массовое мероприятие — вечер на широкой общественной основе, более широкой, чем 7 ноября, для установления близких контактов с сочувствующими коммунистической партии. И вот вечером, после работы, она сидит на полу перед кучей незаштопанных чулок, на столе лежит «Арбейтер иллюстрирте цейтунг» и начатая книга Полгара «Небесный оркестр», а на стуле — портфель с материалами для подготовки к вечеру памяти Люксембург — Либкнехта — Ленина, который должен состояться в середине января.

Урсула была поистине неутомима. После вечера памяти состоялся костюмированный праздник под девизом «Прочь от грязи и хлама». Девушка веселилась «по полной программе». В ярко-красных облегающих брючках, узком кителе со стоячим воротничком, она танцевала и танцевала.

— Ты поцеловала двадцать парней! — возмущалась «общественность».

— Если не считать Рольфа, то таковых наберется не больше девятнадцати! — весело отвечала Урсула и уносилась в очередной танец. Домой она вернулась в половине седьмого утра. Было воскресенье, и через два часа она выехала в Берлин на курсы, организованные партией при прусском ландтаге. Центральные курсы работали каждое воскресенье с 9 утра до 4 часов дня. Урсула была счастлива, что от Целендорфа на курсы отправили именно ее. «Как здорово, что Целендорф такой маленький район», — думала девушка. — «Где бы что ни происходило, посылают меня». Ведь из каждого района на этих курсах обучалось только по одному человеку.

Урсула устроилась на новую работу — к братьям Ульштайн, которые ничего не знали о ее политической деятельности. Она работала в отделе журналов и архиве отдела пропаганды. Одновременно выполняла новое партийное поручение. К этому моменту у нее уже был богатый опыт работы в партии и Союзе молодежи. Поэтому, получив письмо от брата — он сообщал, что собирается издавать свою книгу и надеялся, что ее с удовольствием будут читать рабочие, — она ответила ему: «Мне было трудно понять даже твою статью. Тем же, кто разбирается в экономике хуже меня, будет еще труднее. Пиши проще, короткими фразами. Тебе не следует упрощать свои идеи, но в то же время надо стремиться к простоте изложения, с тем, чтобы каждый мог понять. Подчас текст лишь усложняется, когда его для большей убедительности повторяют в двух, трех местах, меняя лишь форму и структуру фразы». К чести Урсулы надо сказать, что, окончив только школу-десятилетку, она стремилась понять сложные идеи, изложенные не только в произведениях ее брата, но и Маркса, Энгельса, Ленина. И тому же брату она как-то писала: «Мне, несчастной идиотке, потребовалось три часа, чтобы прочитать двадцать страниц «Вопросов ленинизма».

Без работы

15 мая 1927 года Урсуле исполнилось двадцать лет. К этому моменту через издательство «Ульштайн» ей удалось напечатать в «Роте фане» комментарий к одному политическому труду. 1200 экземпляров раздали бесплатно у подъездов и имели, по замечанию самой Урсулы, некоторый успех.

В конце лета 1927 года Роберт Кучински купил библиотеку у Артура Холлитчера, леворадикального писателя. Урсула с восторгом описывала ее брату, перечисляла авторов: Вассерман, Томас Манн, Фонтане, Лариса Рейснер, Шоу, Эптон Синклер, Голсуорси, все тома протоколов Коммунистического интернационала. Мать Урсулы была вне себя: «Теперь нам придется жить впроголодь!» — восклицала она.

Празднование очередного 7 ноября девушка отметила вместе с отцом — он возглавлял делегацию, членами которой были Иоганнес Бехер и Кетэ Кольвиц. Кстати сказать, отец Урсулы уже побывал в России, но работы в Америке не прервал. Встречая отца на вокзале, девушка услышала от него фразу, которую запомнила на долгие годы: «Раньше я никогда не понимал, почему Англия хочет войны с Россией. Теперь я это понимаю и нахожу позицию Англии оправданной — ни одно капиталистическое государство не может видеть, как расцветает и из года в год добивается новых успехов страна не капиталистическая, а коммунистическая». Урсула почти ревела от радости — «Как было бы ужасно, если бы отец не признал все то, что происходит в России!»

Однако в 1928 г. политическая деятельность Урсулы стала известна ее работодателям — братьям Ульштайн.

— Ты должна уволиться, — заявил Герман Ульштайн.

— Почему? — довольно нахально спросила Урсула, догадываясь, в чем дело.

— На демократическом предприятии коммунисты лишены возможности продвижения по службе.

Девушке были известны некоторые политизированные сотрудники, члены радикальной партии, которые могли «продвигаться по службе» в этом магазине. Но это была не коммунистическая, а национал-социалистическая партия. Она безропотно ушла со службы.