Суперфрикономика

	SOB	Боли в груди
Средний возраст пациента, лет	54,5	51,4
Доля пациентов с этим симптомом в общем числе пациентов, %	7,4	12,1
Госпитализация, %	51,3	41,9
Смертность в течение месяца, %	2,9	1,2
Смертность в течение года, %	12,9	5,3

Итак, пациент с болью в груди имеет не больше шансов умереть в течение года по сравнению с прочими пациентами отделения неотложной помощи, однако нехватка воздуха повышает смертельные риски почти в два раза. Точно так же можно сказать, что примерно один из десяти пациентов, приходящих в отделение с симптомами опухоли, лихорадки или инфекции, умрет в течение года; однако если пациент жалуется на головокружение, онемение или у него наблюдаются психические отклонения, то риск смерти в течение года у него будет в три раза меньше.

Помня об этом, давайте вернемся к обсуждавшемуся нами выше вопросу: каким образом можно измерить эффективность работы каждого доктора при наличии у нас всех необходимых данных?

Самый простой и очевидный ответ — посмотреть на различия в исходах для пациентов, проходящих через разных врачей. Они будут весьма значительными. Если верить этим данным, то личность доктора, к которому вы попадаете в приемном покое, является чуть ли не самым важным фактором, определяющим вашу судьбу.

Но именно по этой причине не стоит полагаться на данные привычных отчетов докторов, так как они имеют элемент неточности. Два доктора, работающие в одном и том же отделении, будут работать с совершенно разными группами пациентов. К примеру, пациент, попадающий в отделение около полудня, будет в среднем на десять лет моложе человека, попадающего в больницу в полночь. Два доктора, работающие в одну и ту же смену, будут работать с разными пациентами, так как обладают разными навыками и предпочтениями. Работа сестры в приемном покое как раз и заключается в том, чтобы распределять пациентов по докторам наилучшим образом. Соответственно, один доктор может заниматься всеми случаями психических расстройств или общением с пожилыми пациентами. Поскольку у пожилого человека с одышкой шансы умереть значительно выше, чем у тридцатилетнего человека с той же проблемой, следует только приветствовать желание доктора, который умеет обращаться с пожилыми пациентами, заниматься в основном ими.

Возможно, правильным шагом было бы проведение контролируемого теста, при котором пациенты распределялись бы между докторами случайным образом, вне зависимости от загрузки докторов или их готовности справляться с определенными типами проблем. Однако мы имеем дело с настоящими, живыми человеческими существами, пытающимися удержать от смерти других живых и настоящих человеческих существ, поэтому подобный тест будет невозможным по объективным причинам.

Но если мы не можем провести случайное распределение, а простое изучение исходов, зафиксированное в первичных данных, способно привести к неправильным выводам, то как же можно измерить степень профессионализма доктора?

Благодаря методам выстраивания работы в отделении неотложной помощи существует и другой метод случайного распределения. Обычно пациенты, поступающие в это отделение, не представляют себе, к какому именно врачу они попадут. Следовательно, пациентов, оказавшихся в больнице между двумя и тремя часами дня в октябрьскую пятницу, можно сравнивать с пациентами, госпитализированными в следующую пятницу или в пятницу, наступающую через месяц. Однако доктора, работающие по пятницам, скорее всего, будут разными. Соответственно, если исход для пациентов, попадающих в больницу в одну из пятниц, будет хуже, чем исход для пациентов, попадающих туда через одну или две недели, то одним из разумных объяснений будет недостаточная квалификация дежурной смены врачей (в исследовавшемся нами отделении неотложной помощи в каждую смену работало обычно два-три доктора).

Разумеется, возможны и иные объяснения: например, невезение, погодные условия или внезапно разразившаяся эпидемия. Однако если мы изучаем записи определенного доктора по сотням смен и видим, что исход для пациентов по этим сменам стабильно хуже, чем в среднем по больнице, то можно быть достаточно уверенным в том, что корень проблемы — именно в докторе.