Супергерой для Золушки

Наверное, мне это снится. Как в сказке: пойду под руку с самым прекрасным мужчиной на свете перед семью десятками гостей. Белое пышное платье с открытыми плечами, аккуратная диадема, маленькая, чисто символическая фата. Ох… Для такого случая можно даже волосы распустить на людях!

— Всю сумму будете вносить? — Донеслись до меня слова управляющего.

И я словно полетела вниз с вершины сказочной горы, где нет ответственной и сложной работы с кучей злодеев всех мастей, нет навязанных мне родственничков, рутины — одни лишь зефирные облака, купидончики и мужчина мечты, который скоро станет моим мужем.

— Да всю, — ответила коротко и сурово, выложив из сумочки на стол стопку купюр, переданных мне еще неделю назад женихом.

— Отлично, — с придыханием произнес мужчина и, заграбастав банкноты, принялся пересчитывать.

Кивнула, сохраняя уверенный вид. Кем бы ты ни был внутри себя, профессия обязывала сохранять серьезный вид всегда и при любых обстоятельствах.

— Все верно, — облизав губы, проворковал управляющий и принялся выписывать мне квитанцию.

Ну, вот. Заявление подано, платье заказано, аренда оплачена. Я еще на один шаг ближе к своей мечте.

* * *

— Варя! — Окликнул меня на стоянке Лунёв.

— Егор! — Облегченно вздохнула и, закрыв машину, направилась к нему. — Думала, что уже опоздала на планерку.

— Для тебя это равносильно пыткам, — засмеялся коллега, дожидаясь, когда мы поравняемся.

Егор Лунев. Высокий, мускулистый шатен со смеющимися зелеными глазами и бледной кожей человека, редко бывающего по воле службы на солнце. Он всегда казался мне моложе своих тридцати двух — совсем как мальчишка. Может, дело было в его неиссякаемом оптимизме, а, может, в обезоруживающей улыбке, заставляющей собеседника довериться и чувствовать себя рядом с ним комфортно. Не знаю. Но если бы не Лунев, я могла бы твердо сказать, что у меня нет друзей. Совсем.

Егор тоже был следователем и занимал соседний со мной кабинет. Благодаря его пинкам мне удалось стать тем, кем сейчас являюсь. Он прикрывал меня, если было нужно, поддерживал, ободрял. Единственный, кто понимал мое стремление добиться успеха, доказать, что чего-то стою. Спорным методом мотивации, конечно, можно считать его утверждение, что «кто не дослужился до капитана к двадцати пяти, тот дебил», но на меня тогда подействовало.

Два беспросветных глухаря, раскрытых мной за последний год, подняли меня в глазах начальства и даже своих собственных. Вряд ли бы мне хватило решительности на принятие требуемых решений, если бы не он. Вот уже за одно это, за руку помощи, его и можно было уважать.

— Ты преувеличиваешь, — смутилась, поравнявшись с ним, — просто нет ничего ужаснее, чем входить в кабинет в разгар планерки и видеть, как Порох готов взорвать тебя одним взглядом!

— Тебе же не доводилось этого испытывать, — поворачиваясь, засмеялся Егор. И мы быстрым шагом двинулись к зданию. — Не переживай, Пороховников вошел в эту дверь всего полминуты назад.

— Не может не радовать, ведь только нареканий мне сейчас не хватало. Такое дело, такая ответственность, у меня мозги скоро вскипят! Всю ночь думала, думала, прокручивала снова и снова. Хорошо тебе с твоим душителем, есть живая свидетельница, а у меня полный тухляк. Поэтому это дело мне и подсунули.

— Не поэтому… — Лунев кашлянул, открывая передо мной дверь. — Прошу вас. — Прошла внутрь, отметив про себя, что сегодня его джинсы и рубашка с закатанными рукавами, обнажающими белую кожу рук, казались нелепыми на фоне стягивающихся со всего города к морю полураздетых людей, почуявших приход настоящего тепла. — Варвар, у меня тут…

— Слушай, — перебила я, — у меня сестра пьяная на машине гоняет, права, по ходу, купила. Что делать?

Пропустила Егора вперед. Не люблю, когда мужчины поднимаются по лестнице следом за мной и пялятся, куда не следует.

— Ну… — Он взъерошил аккуратно уложенные на макушке пряди каштановых волос. — Если купила, это ведь не значит, что они фальшивые. Наверняка, все «по закону». — Ступил на лестницу и обернулся. — Настучать хочешь?

— Не знаю. — Подтолкнула его. — Шевелись, а то опоздаем.

— Да у меня…

— И еще, — снова оборвала его я. — Есть вопрос по одному делу. Схожу, конечно, к экспертам, но, может, ты подскажешь. Если тормозные шланги перерезать, лампочка ведь замигает? Водитель бы точно заметил. А что, если просто надрезать? Тормоза ведь не сразу пропадут? Как раз в пути?

Лунев снова резко обернулся ко мне. Преградил путь, наклоняясь к самому лицу:

— Опять дело отца мусолишь? — Приятно пахнуло лосьоном после бриться и мятной зубной пастой. — Машины уже нет, криминалист, что изучал ее, давно помер. Варь…

— Но ведь тело не найдено…

— Варь!

Сильные руки неожиданно мягко легли на мои предплечья, притянули к себе.

— Мне нужно знать, понимаешь? — Произнесла, сглотнув.

— Мы же с тобой уже обсуждали… — Взволнованно прошептал Егор, наклоняясь все ближе к моему лицу.

Подняла руку, поправила очки.

— Знаю…

Его грудь высоко вздымалась от частого дыхания.

— У тебя сейчас есть проблемы важнее, поверь.

Отклонила голову назад, смущаясь неожиданной близости его губ.

— Ты о чем?