Суперкиллер

  Гоча оказался на самом её дне. После двадцати минут пребывания в гробу, где ему приходилось прижиматься к мертвецу и дышать его запахами, он весь закоченел и находился на грани полного изнеможения. Чувствуя, что ещё немного - и он потеряет сознание, Гоча начал пытаться выбраться из гроба, начал шевелиться, елозить, приподнимать крышку, что в конечном итоге и привело к катастрофе. Но даже и теперь, лёжа на дне вопящей кучи-малы, морщась от мучительной боли в рёбрах, упрямый грузин не оставлял попыток выбраться - на этот раз из свалки.

  Тем временем люди начали приходить в себя. Гроб откинули в сторону. Гоча, наконец, получил возможность спихнуть с себя мертвеца. Тяжело дыша, он сначала встал на четвереньки, потом поднялся на колени. Из его носа текла кровь, под глазом наплывал синяк.

  - Ты кто? - прохрипел, матерясь, Парамоныч.

  - Глохни, падла, - засипел вор и трясущейся рукой вынул пистолет. - Назад! Всем назад!

  Люди испуганно отшатнулись.

  Автобусные окна, раскрытые по случаю жары, находились теперь наверху. Чтобы дотянуться до одного из них, Гоче пришлось взгромоздиться на сиденье. Он высунулся в окно и, мыча от боли во всём теле, вылез из салона. С автобуса спрыгнул на газон.

  Вслед за ним из того же окна высунулся Парамоныч.

  - Чёрный чёрт, сколько вас развелось, - шептал он, глядя, как Гоча бежит вдоль забора, шатаясь и хватаясь за голову. - Из всех щелей прёте, как тараканы...

  Через минуту беглый авторитет свернул за угол и скрылся из вида.

  Глава 16

  - И всё равно Зубатого надо мочить, иначе вся игра теряет смысл, - доказывал Палыч.

  - Они раскрыли меня, - отвечал Гоча сквозь зубы.

  На его небритом лице красовались тёмные очки, частично прикрывавшие огромный, в полщеки, синяк. На лбу и виске темнели ссадины, одна рука была перебинтована по локоть.

  После его фантастического бегства от Жорика прошло три дня, а он всё не мог прийти в себя. Пальцы его дрожали.

  - Я нигде не могу показаться, меня всюду ждёт засада. Васяня тоже, считай, нелегал. И я что-то очень сомневаюсь, что мы хоть что-нибудь сейчас сможем сделать.

  - А я думаю, что сможем, - возразил Васяня. - В себе я, по крайней мере, уверен.

  - Все мы теперь нелегалы, - сказал Палыч, - и что же, из-за этого впадать в панику?

  Гоча сверкнул на него глазами.

  - Никто в панику не впадает! - в ярости выкрикнул он. - Но я даже ездить не могу спокойно по городу! Все мои документы остались на Зелёном проспекте!

  - Ксивы - не такая уж серьёзная проблема, если разобраться, - спокойно ответил Палыч. - Всегда можно сделать новые, не хуже прежних. Сейчас мы должны решить главный вопрос: продолжаем игру с ворами, или нет?

  - Я - за! - сказал Васяня. - Если мне будут давать наводку, я готов отстреливать их хоть каждый день.

  В комнате, где находились только они трое, свет был притушен. За окном сгустился вечер. Палыч в спортивном костюме расхаживал возле стола, Гоча раскинулся в кресле и нервно курил, Васяня с нарочито скучающим видом сидел на подоконнике.

  - Ты можешь выйти из игры, тебя никто не держит, - сказал Палыч, оборачиваясь к Гоче. - Но учти: после прокола на Университетском с твоим бизнесом покончено. Твою братву выдавят отовсюду, да и людей-то надёжных у тебя почти не осталось. Все разбежались, как крысы. Ты ничего из себя не представляешь. Я даже сомневаюсь, стоит ли тебя оставлять в нашей компании...

  - Разбежались не все, - угрюмо возразил Гоча. - И кое-что я из себя представляю. Короче, игру будем продолжать, я остаюсь с вами.

  - А если будем продолжать, - сказал Васяня, - то я не совсем понимаю, как мы, в нашем положении, доберёмся до воров? Тем более до Зубатого?

  - Добраться можно, - ответил Палыч, усаживаясь в кресло. - Я его дачу под Клином знаю хорошо, бывал там не раз. Проникнуть туда, конечно, сложно, там всегда охрана, а сейчас, я думаю, она будет увеличена...

   Гоча сморщился, схватившись за больную голову, и нервно заёрзал.

  - А может, оставим пока Зубатого в покое, замочим кого полегче? - спросил он. - Мало ли воров в Москве, которые шастают по городу почти без охраны?

  - В последнем нашем письме мы написали, что убит будет Зубатый, - твёрдо сказал Палыч. - Мы должны держать слово, иначе нас не будут уважать. А зауважают нас только тогда, когда все ссыканут по-настоящему!

  Гоча выбросил окурок и сунул в рот новую сигарету. Васяня поднёс ему зажжённую зажигалку.

  - Ну и что ты предлагаешь?

  - С этим делом справится один Васяня, - Палыч посмотрел на киллера. - План дачи я составил ещё месяц назад, когда ездил к Зубатому. Бывал у него во флигеле, где хранится оружие. Я даже примерно представляю, как туда пройти...

  - Выходит, наш план висит на одном человеке, да ещё таком, которого разыскивают? - пробурчал Гоча. - Что-то ненадёжно всё это.

  - Насчёт меня можете не сомневаться, - сказал Васяня. - Мочкану и Зубатого, и всех авторитетов, каких скажете. Только я попрошу выдать мне из будущей добычи не двадцать процентов, а ровно треть. Так будет справедливо.

  - Законное требование, - согласился Палыч.

  Гоча тоже кивнул.