Суперкиллер

  Но Жмых, дьявольски хохоча, выпустил из пальцев догорающую бумагу. Факел свалился прямо на темя Гочи. Вор замотал головой, пытаясь стряхнуть его, но это оказалось не так-то просто. К его счастью, спёртый воздух в забитой трубе препятствовал горению, и бумага скоро погасла. Но и за это короткое время она успела выжечь на голове вора обширную плешь. Волосы стремительно обугливались, превращаясь в мелкую чёрную пыль и испуская невыносимый смрад, который мешался с дымом тлеющей бумаги. Гоча задыхался и дёргался от дикой боли; горячий пепел сыпался за шиворот, дым разъедал глаза, вдобавок ко всему сверху по гудящим мозгам бил хохот бандитов...

  - Небось он там задохнулся, говнюк! - вопил Мордан. - Дай-кось позырю... Нет, шевелится ещё, падла!

  - Обольём его бензинчиком и устроим маленький пожар в коммунальном хозяйстве! - проверещал Жмых. - Тащи сюда канистру!

  Отправляясь к Гоче, бандиты прихватили с собой небольшую канистру с бензином, чтобы поджечь квартиру вместе с трупами и замести следы своего преступления. Мордан сходил за ней в прихожую. Жмых просунул канистру в трубу и вылил бензин на Гочу, обильно залив его обожжённую голову, плечи и окружающий мусор.

  Гоча завыл в приступе сильнейшей паники.

  - Щас ты у нас ещё не так запоёшь, - мстительно сказал Жмых. - Это тебе за Суслика, сволота... Мордан, зажигалку!

  - Слушайте, козлы... - простонал Гоча. - В квартире деньги... Триста пятьдесят тысяч баксов налом, два года копил на чёрный день...

  - Чего? Триста пятьдесят тыщ баксов? - переспросил Мордан.

  Брови на его пухлой физиономии сошлись к переносице, что свидетельствовало о напряжённом раздумье.

  - Он говорит, что у него тут триста пятьдесят тыщ баксов заныкано, - повторил он, оборачиваясь к Жмыху.

  - Туфту порет, подлюга, шкуру свою спасти хочет, - проворчал тот, однако зажигалку погасил.

  - Эй, ты, подлюга! - крикнул Мордан в трубу. - Туфту порешь, да?

  - Здесь они, в квартире, - страдальчески и глухо, как из могилы, отозвался Гоча. - В тайнике...

  - В каком тайнике? - спросил Мордан. - Говори - где, и без туфты, а то щас запалим!

  Жмых потянул его от отверстия.

  - Не хрен с ним колупаться, обшмонаем фатеру, а потом зажжём и всего делов!

  - Не дури, - зашептал Мордан. - Соседи небось слышали выстрелы, обшмонать не успеем, менты подвалят!

  Жмых не нашёлся, что на это возразить, только проворчал:

  - Как же, верь этим черножопым...

  Мордан снова просунулся в трубу.

  - Тьфу, ни хрена не видно... Ты, гнида! Где тайник? Лучше колись сразу! Может, будешь жить!

  Голос в мусоропроводе был похож на стон.

  - А? Что говоришь? - проревел Мордан. - Не пойму! Ну и х... с тобой, подыхай. Жмых, запаливай!

  Он убрал голову. После него просунулся Жмых.

  - Слышь, гнида? - крикнул он. - Где бабло?

  - Вы не найдёте... - провыл Гоча. - Тайник замаскирован, к тому же под током...

  - Под током? - Жмых выпрямился и озадаченно посмотрел на напарника. - Он говорит - под током... Если дать ему вылезти, он не слиняет, как думаешь?

  - Да он еле дышит, куда ему слинять! - В трубу снова просунулся Мордан. - Эй, говнюк, вылазь давай! Выдашь "зелень" - будешь жить!

  - Не могу вылезти... - донёсся загробный голос. - Я застрял тут... Рукой не могу пошевелить...

  В эту минуту откуда-то с верхних квартир сбросили пищевые отходы. На стриженую голову Мордана посыпалась картофельная шелуха, и он с громкими ругательствами убрал голову из трубы. Вылитые затем заплесневелые томаты достались Гоче. По обожжённой голове вора, затекая в глаза и ноздри, потекла вонючая помидорная жижа...

  Дождавшись, когда падение всякой дряни закончится, Мордан снова пролез головой в отверстие.

  - Говнюк! Жив ещё?

  - Баксы в квартире, но их могу взять только я один, у меня ключ... - услышал он задыхающийся голос. - А вас шарахнет током так, что копыта откинете...

  - Если через пять минут не будет баксов - всё, кранты тебе, понял, нет? - заревел Мордан. - Вылазь! Время пошло!

  - Я же застрял, говорят вам! Вы бы хоть догадались верёвку спустить, подсуетились бы за триста пятьдесят штук "зеленью"... А то ведь пропадут бабки...

  - И верно, - Мордан посмотрел на Жмыха. - Верёвка есть?

  - Поищем!

  Моток бельевой верёвки нашёлся здесь же, на кухне, в шкафу.

  - Спустим ему конец, - сказал Жмых. - Пусть он возьмётся за него, а мы потянем.

  Мордан заглянул в трубу.

  - Эй, глист! Сбрасываем тебе верёвку!

  - Какая верёвка! - чуть не зарыдал Гоча. - Я руками не могу шевелить! Я тут как в смирительной рубашке!

  Мордан обернулся к напарнику:

  - Вот ситуёвина...

  - Надо его подтащить кверху, чтоб у него хоть одна рука освободилась, - решил Жмых.

  - А как?

  - Сделаем на конце верёвки неподвижную петлю, он просунет в неё голову, а мы будем подтягивать.

  - Ага, - сказал Мордан.

  Триста пятьдесят тысяч долларов были для бандитов несусветными деньгами, и возможность получить их полностью овладела их помыслами. Понимающе перемигиваясь, они спустили Гоче петлю. Перемигивания означали, что через секунду после того, как появятся деньги, Гоча станет трупом, деньги будут разделены поровну и никакой Палыч об этом не узнает.

  - Гнида, слышь? - крикнул Жмых. - Не загнулся ещё?

  - Нет...