Суперлуние

Но не сейчас прям. Новость я приняла со спокойным сердцем. На что мои сводницы удивились. Они боялись, что целостность моих вен на руках может быть нарушена и помочь будет некому, потому что они все попадают в обморок.

Убрали с глаз долой нож для заточки карандашей.

Оказалось.

Паша проболтался перед практикой.

Группа Саши попала по распределению на практику в посёлок, где он жил. Это на две недели.

Ситуация оказалась банальной, киношной, заезженной.

Парни его группы, оказывается, тоже решили помочь в беде своего дружбана.

Итак: у Саши была девушка, там дома. Они встречались со школы. Родители семей между собой дружили и решили, что будет хорошо, если после окончания Саша устроится на должность мастера в конторе, где работает начальником отец девочки. Семья хорошо устроена, живут в центре, имеют последнюю "Ладу", виды — на квартиру в строящемся кооперативе.

Вобщем, хорошее будущее будет обеспечено. У него родители учителя в школе. Вроде тоже все хорошо, но надо устраивать жизнь детей. Дети между собой вроде и дружили, но Саше явно вариант этот не подходил. То есть особых чувств не было. Родительский расчет. Ну, а как ты попрешь против этой системы.

После института Сашя собирался в Морфлот, чтобы не сразу попасть в семью и быт. С решением родителей он был согласен, потому что был безволен перед такой явно благополучной перспективой.

Я так думаю, что вся эта история давила на мозги молодому организму и пыталась вырваться наружу.

А пока они, там, в курилке размышляли ночами и подыскивали вариант на ком можно снять стресс перед армией.

Подружка должна была иметь особые параметры: скромная, одинокая, доступная, не психичка, немного дура, но "симпотная".

Паша решил, что это будет однокурсница Оксаны. Ну, чтобы наверняка. Надо же перед тем как подкатить, подготовить почву.

Саня должен быть готов к взрослой жизни!

Выбор пал на меня.

Ах вы, боги — боги, какие вы…

Глава 11

Ну, всё хватит.

Я вспомнила, что у меня есть запасной вариант. И, чтобы не чувствовать предательство по отношению к своей мечте — быть когда-то в будущем очень рядом с моим идеалом, разревелась таки в подушку. Но эта слабость, лишь только по причине, что его, спасителя, нет рядом. А не из-за этой якобы "новости".

Девочки меня в тот вечер успокаивали. Но, дуры, так и не поняли они, что за смятение заставило меня так реветь.

Они чувствовали себя виноватыми и обязанными исправить ситуацию.

— Вот приедем в общагу! Вот я им всем покажу, вот отомщу! — кричала и топала ногами рассерженная Катюша.

Как в кино, ей богу.

Возможно, прожигательница сердец Катюша вспомнила все свои драмы.

Она бросилась ко мне на спину, обхватила мои плечи и зарыдала со мной.

Ревели мы всю ночь.

"Только ты меня не можешь предать, моя мечта. Ты всегда со мной", — скулила я и крепче сжимала мокрую подушку.

Нет, обидно не было, просто…

Такой красивый…

Такой бывает только раз в жизни. Что ж.

Интересно, а ставки были? Сколько понадобится времени на то, чтобы она (я) позволила себя для начала просто поцеловать…

И вот с таким багажом девичьих треволнений, мы вернулись домой в студгородок.

Пока длилась зашита нашей практики я, деликатно, отказалась от встреч.

Ну, и чтобы не заподозрили, что я — в курсе.

Честно. Не верилось во всю эту историю. Иной раз казалось, что это шутка, выдумка. Да, ребячатся парни, играют.

А не сыграть ли тоже?

Прикинусь, что не было этого разговора.

Что я теряю, если не позволю собой манипулировать?

Буду осторожна.

Уже стало пригревать солнышко и вечера казались такими романтичными, что сидеть в комнате было преступлением.

Сашка был в дежурной группе, которая проходила по девчачьему общежитию с проверкой комнат на чистоту и порядок. Кто до этого додумался? Проводить такие гендерные проверки? Но было забавно. Ребята ходили в женское общежитие, девочки наоборот, проверяли порядки у ребят. Такие «шмоны» были два — три раза в неделю.

Эти проверки были во время самоподготовки и мы, естественно, сидели за конспектами.

Группа проверяющихстудентов уже слышно как подходила к двери нашей комнаты.

Волнение подкатило к горлу и стало комом, в ушах стало закладывать.

Чувства стали оголяться и бороться между собой. Схватка мыслей в моей голове довела до тупой боли в затылке. Сердце выскакивало в звенящей тишине, что воцарилась на этаже, было слышно, как громыхает моё сердце. И вся душа сыпалась куда-то в тапочки.

Девочки посматривали друг на друга и уставились на меня.

— Держать, Алька!

Я махнула на них рукой.

В комнату вошли четверо парней.

Это были: конечно, Пашка — поклонник Катюши; краснеющий студент первокурсник, и Саша.

Они с ходу поставили нашей красоте "5".

Пашка подмигнул Оксане, она в ответ скрутила кулак ему, он хохотнут. Катюшин топтался на месте, не зная, что сказать. Уставился на Катю, которая игнорировала его присутствие, стояла у окна, спиной повернувшись к проверяющим (на кроватях, во время проверки сидеть строго запрещалось, снимали сразу баллы).

Красный «первак» держал дверь наготове, чтобы убежать.