Супермаркет

– Простите, в чем у нас тут проблема? – поинтересовалась подошедшая бортпроводница.

– Ну, вот эта вот дама…

– Да никаких тут проблем, спасибо, – отозвалась дамочка с моего кресла.

– Ладно, – сказала стюардесса, после чего посмотрела на меня: – Тогда, сэр, прошу вас занять свое место.

– Вон та дама сидит на моем месте, – сказал я и объяснил ситуацию.

– О! – произнесла стюардесса, до которой наконец дошло. Она повернулась к женщине с собачкой: – Мэм, вам придется пересесть.

– Нет, мне сейчас полагалось бы сидеть в первом классе!

Даже бортпроводница оказалась в полном замешательстве.

– Вот сука! – буркнула она сквозь зубы, направляясь к пилотской кабине. Через минуту к нам подошел командир корабля и сказал нахалке, что ей нужно либо самой уйти, либо ее выведут из самолета.

Прошло все далеко не гладко.

На место происшествия ворвались двое полицейских и служащий службы безопасности аэропорта, которые протащили ее по проходу вместе с ее собачонкой. Все в самолете аплодировали и подбадривали их всякими выкриками.

– Да я эту вашу «Джет-Блю» по судам затаскаю! – визжала она.

На что Брайан прокричал:

– Ну таскай, раз уж такая потаскуха!

Весь самолет разразился смехом. Не стоит и говорить, что этот перелет я никогда не забуду.

* * *

Заснуть мне никак не удавалось, в голове все крутились беспокойные мысли по поводу предстоящей встречи. Но я сфокусировался на своих персонажах и постепенно погрузился в дремоту. Мы с Брайаном так и не обменялись координатами. Хотя я был бы не прочь – чувак явно крутой, бывалый, из тех людей, которых до смерти не забудешь. Я выглянул в окно, оглядывая быстро приближающийся мегаполис. В животе у меня порхали бабочки.

Выйдя из аэропорта, я запрыгнул в желтое такси и направился прямиком на Манхэттен. Таксист высадил меня на углу Сорок второй улицы и Пятой авеню, недалеко от издательства. Я никогда еще не бывал в Нью-Йорке, и, блин, позвольте мне сказать вам, что это просто пипец. Какой-то бомж тут же стрельнул у меня мелочь, а некая фифа, ну чисто из сериала «Настоящие домохозяйки», пихнула меня плечом – и все это на протяжении какой-то пары минут. Прямо над головой хлопали крыльями голуби. Автомобили рявкали на меня гудками – свали, мол, на хрен с дороги! Все это было настолько далеко от моего городишки, насколько вообще возможно в нашей стране.

Для тех из вас, кому еще только предстоит познакомиться с Нью-Йорком: для того, кто попал сюда впервые, город этот чрезвычайно клаустрофобный и невероятно грязный – я имею в виду огромные черные мусорные мешки, которые здесь просто стоят на тротуарах, – и все здесь очень громкое, быстрое и безжалостное. Половина таксистов понятия не имеют, как куда проехать, и требуют, чтобы вы позвонили тем, к кому едете, и спросили дорогу; но если все это отбросить, то должен сказать, что это просто суперское явление, которое стоит испытать на себе. Этот город электризует. Я был очень рад, что наконец попал сюда!

Несколько кварталов пешком, и вот я уже перед офисом «Дарджилинг паблишинг». Едва успел зарегистрироваться за стойкой в вестибюле, и через секунду уже понимаю, что возношусь на тридцать шестой этаж в лифте. Секретарша мистера Нортана поздоровалась со мной и препроводила в его кабинет. Я сел весь на нервах, ожидая его появления.

Кабинет выглядел примерно так, как в каком-нибудь кино про Уолл-стрит, представляете, о чем я? Я таращился поверх письменного стола в огромные окна, за которыми раскинулась великая пучина Нью-Йорка. Никогда в жизни не бывал в столь высоченном здании. На столе громоздились высокие стопки рукописей. Стены были сплошь уставлены книгами, от пола до потолка. В центре стола лежала стопка бумаги поменьше – мой двадцатистраничный ознакомительный фрагмент, который обеспечил меня билетом в Большое Яблоко. Верхняя страница была сплошь исчиркана красным.

– Вот он где! – воскликнул мистер Нортан с широченной улыбкой, входя в кабинет.

– Здравствуйте, мистер Нортан, – сказал я, вставая, чтобы пожать ему руку.

– Мистер Нортан – так звали моего отца. Для тебя я просто Эд! – напористо поправил он.

– Хорошо, Эд, конечно, – отозвался я.

Эд оказался дородным дядькой откуда-то с Юга – по акценту все было ясно как день, – лет около пятидесяти. Волосы цвета соли с перцем – больше соли, чем перца, вообще-то, – белые джинсы, ковбойские сапожки, белый блейзер, бирюзовая рубашка, шейный платок и, конечно, же, белая ковбойская шляпа для полноты образа. Честно говоря, более уместно он смотрелся бы в Хьюстоне, штат Техас, на какой-нибудь ферме или скотобойне, чем в издательском кабинете.