супермаркет(СИ)

Поездку Веня откладывать не стал и уже утром сел на поезд. Часы, проведенные в дороге, показались ему невыносимо длинными. Юноша сидел и смотрел в окно, думая о том, что начинается новая жизнь для него и Сони, а уж он постарается, чтобы все в ней было тихо и спокойно. Вечером перед отъездом он рассказал бабушке и маме о своем решении жениться на Соне и о скором рождении ребенка. Ночью Веня слышал приглушенные голоса за стеной и плач мамы, потом кто-то на кухне наливал в стакан воду, чтобы, видимо, запить таблетку. Наверно, надо было встать и успокоить маму и бабушку, но он этого не сделал, потому что не был виноват, равно как и Соня, в их слезах. Было жаль, что они этого не понимали.

Серая пятиэтажка, которую Веня разыскал довольно быстро, стояла в ряду таких же унылых домов. Дверь нужного подъезда казалась пестрой из-за наклеенных и частично сорванных объявлений, но сам подъезд был на удивление чистым. Веня остановился перед нужной квартирой, пригладил рукой волосы, хотя знал, что прическа, как всегда, в идеальном порядке, поправил воротник рубашки и лишь после этого нажал на звонок. За дверью было тихо, и он позвонил еще раз.

- Кто? - услышал он, наконец, голос Сони и сразу же успокоился.

- Это я, Веня.

За дверью долго молчали, потом раздалось тихое:

- Уезжай, так будет лучше для всех.

- Сонечка, - он говорил спокойно и ласково, как говорят с больным ребенком, - я не уеду, пока не поговорим.

На этот раз она ответила сразу же:

- Не хочу никаких разговоров.

- Хорошо, - без какого-либо раздражения сказал Веня, - я сяду на лестнице и подожду, пока захочешь.

Он и вправду уселся на ступеньку и прислонился плечом к прохладной стене, намереваясь ждать столько, сколько потребуется. Соня выдержала два часа. Когда она, наконец, тихо открыла дверь и осторожно присела рядом, он не сделал даже попытки обнять, просто повернулся к ней и улыбнулся.

- Сонечка, я нисколько не сержусь. Я понимаю: это все гормоны.

Она словно замерла от этих слов, и Веня на миг испугался, что девушка может молча встать и уйти. Этого, однако, не произошло. Соня подняла на него свои необыкновенные зеленоватые глаза и удивленно спросила:

- Ты знал?

Скрывать что-то было незачем, и Веня опять ласково улыбнулся.

- Конечно, как я мог чего-то не знать о любимой Сонечке? - в голосе, как он и желал, звучала легкая укоризна. - Вот только мне хотелось услышать об этом от тебя. Даже поторопился подарок приготовить.

Но Соня, казалось, и не слышала его последних слов. Ее в этот момент интересовало совсем иное.

- Зачем ты это сделал?

Она просто не могла не задать этот вопрос, так как была совершенно уверена, что произошедшее не было случайностью. Ну, не был Веня тем человеком, который подобную оплошность смог допустить.

- Сонечка, так получилось, - его голос был по-прежнему спокойным и доброжелательным. - Извини, это, конечно, моя вина. Но ведь не все бывает по плану. Конечно, немного рано нам становиться родителями, но мы ведь справимся?

- И что дальше? - голос был так тих, что он едва расслышал сказанное.

- А вот это правильный вопрос, - Веня одобрительно кивнул головой. - Похоже, ты просто забыла, кто решает все наши проблемы, поэтому испугалась и уехала. А надо было только рассказать мне обо всем и готовиться к свадьбе.

- Мы не можем, родители никогда на это не согласятся, - прошептала она и беззвучно заплакала.

Вене очень хотелось обнять девушку и успокоить, но он этого не сделал, потому что разговор на том бы и закончился. Он же хотел обсудить все, чтобы больше к этой теме не возвращаться.

- Ты обещала, что никогда не бросишь меня, так не бросай, держи слово, - юноша протянул подруге платок и подождал, пока она вытрет слезы. - Своим о женитьбе я уже сказал, твой отец тоже согласен. Условие одно: лишь бы не узнала Тамара Андреевна.

Соня опустила голову. Ей стало стыдно за необдуманность поступка, а так же за то, что обидела недоверием любимого человека. Действительно, надо было сразу поговорить с Веней, и не было бы этих мучительных последних недель.

- Ты вправду не сердишься? - осторожно спросила она, и в голосе прозвучало искреннее раскаяние.

- Соня, я соскучился, - вместо ответа сказал он, - и так хочу тебя поцеловать! А ты, ты скучала?

Зачем было отвечать на глупые вопросы? Да он и не ждал ответа, потому что сделал то, что так давно хотел: прижал ее к себе. В этот момент она была счастлива и искренне верила, что это их последняя размолвка.

Уже поздно вечером в вагоне поезда Соня вдруг вспомнила о телефонном звонке. Обида опять комком подступила к горлу.

- Веня, я больше не хочу делить тебя ни с кем, - сказала она, с горечью осознавая, что эти слова для него - просто сотрясение воздуха.

Так и получилось. Брови Вени удивленно поползни вверх, а во взгляде засквозила легкая укоризна.

- Ты никогда и не делила меня ни с кем, - слишком уверенно и спокойно произнес он, - а если говоришь о том телефонном звонке, так мне просто надо было встретиться с приятелем. Я не виноват, что он пришел с подружкой.