Супермаркет

Будущее сокрыто от нашего взора, и попытка утверждать, что изменчивая, чреватая столькими вариантами человеческая жизнь заранее раз и навсегда предопределена, есть не более чем сотворение иллюзий — но разве не такую призрачную иллюзию предлагают крупные корпорации своим служащим, чтобы завлечь их и в конечном счёте проглотить?..

Проблема только в том, есть ли будущее у компании «Исиэй-стор»? Если всё-таки есть, нужно туда переходить и самому участвовать в строительстве этого будущего.

Кодзима приподнял лежавшую у него на коленях увесистую папку с бюджетными документами «Исиэй-стор». Папку ему вручил на прощание кузен Исикари. В ней были финансовые отчёты с указанием прибылей и убытков фирмы за последние три года, все квитанции кредитных займов и выплат по ним. Сев в поезд, Кодзима сразу же принялся просматривать документы. Надо будет всё подробно изучить.

Конечно, делать выводы можно, только тщательно всё проанализировав и просчитав по приезде, но на первый взгляд документы были в порядке — никаких проблем.

— Во второй половине семидесятых вполне реально можем внедриться в трестовую акционерную компанию «Тосё», — сказал вчера Сэйдзиро на банкете, устроенном в честь гостя президентом компании Эйтаро Исикари, подчеркнув, что конъюнктура сейчас благоприятная.

— Само собой разумеется, — поддержал его сидевший рядом Итимура, принявшись увлечённо рассказывать об укрупнении магазинов, о беспрецедентном расширении торговли одеждой и товарами долгосрочного пользования, о стремительном освоении новых районов, не охваченных ещё сетью магазинов.

— Боюсь, Рёсукэ, что после всех этих рассказов нашего исполнительного директора и начальника отдела реализации ты разволнуешься: уж больно хорошо у нас идут дела, аж не верится! — хохотал Эйтаро, ужасно раскрасневшись от нескольких стопок слабенького саке. — Я вот тут ваши разговоры краем уха слушал… Расширение — это, конечно, хорошо, да ведь для него всё равно потребуются большущие инвестиции, а денежки все пойдут из моего кармана. Очень мне бы хотелось, чтобы к нам в управленческий аппарат влился человек вроде тебя, из банковской системы, трезвый, хладнокровный. Для нашей компании в этом, так сказать, гарантия безопасности движения.

— Позволь-ка, босс, — вмешался Сэйдзиро Исикари, — мы так не договаривались! Тебя послушать, так Рёсукэ должен за нами присматривать!

— А я с самого начала это и имел в виду!

— Значит, нам доверия нет?! — обиделся Сэйдзиро.

Кодзиме было приятно слушать забавную перепалку между двоюродными братьями.

За окном вагона мелькали поля, охваченные зимним запустением.

Кодзима снова положил на колени папку с документами и закрыл глаза.

В банке «Сэйва» — есть там Кодзима или нет — всё равно, должно быть, никаких изменений не происходит. Ну, уйдёт он со своей должности — и что? Работу его продолжит кто-то ещё, выпускник примерно такого же университета, с такими же примерно способностями. Ни малейших затруднений с передачей дел не возникнет.

В «Исиэй-стор» всё по-другому. Вполне вероятно, что дальнейшая судьба компании зависит как раз от того, перейдёт в неё Кодзима или нет.

Вот именно.

Сейчас у них проблем нет, в будущем ждут новые возможности, и фирма хочет не кого-нибудь, а лично его, Кодзиму.

Сердце его дрогнуло — решение наконец было принято.

7

Такако, которая вначале приняла всё за шутку, наконец уразумела, что Кодзима всерьёз говорит о переходе в «Исиэй-стор».

— Да ты что! Неужели правда?! — ахнула она и замолкла.

Кодзима будто воочию видел, как на красивом, обрамлённом элегантной причёской лице Такако мигают лампочки, когда она считывает и анализирует с шумом мчащийся информационный поток, пытаясь определить, какое это всё имеет отношение к ней лично и как повлияет на её жизнь.

Так было и в прошлый раз, три года спустя после их свадьбы, которой предшествовали сватовство и смотрины невесты.

Началось всё с того, что жена вытащила у него из стола пачку писем от Ёко Хиросэ, полученных как раз в тот период, когда они уже были помолвлены с Такако. Он, конечно, сам сплоховал. Надо было всё сжечь ещё тогда, когда переезжал из своего холостяцкого казённого жилья в новую квартиру, да вот не смог, что-то его удержало, — видно, в душе остался след от прошлого. Перетянул всю пачку резинкой, подложил к другим письмам и сунул в коробку, а коробку запихнул поглубже в правый нижний ящик стола.

Письма от Ёко были ответом на его собственные пылкие признания в любви. Он встретил её, когда уже был обручён с Такако, и влюбился без памяти, так что всерьёз подумывал, не разорвать ли помолвку и не жениться ли на Ёко. Что он нехотя и сообщил жене после обнаружения злополучных писем.

Такако, разумеется, была в бешенстве.

В конце концов, много передумав, он всё-таки решил отдать предпочтение Такако, но для неё-то было важно прежде всего то, что, строя из себя добропорядочного жениха, он одновременно крутил бурный роман с другой девушкой. К этому примешивалось и горькое чувство оттого, что в их браке, заключённом по сватовству, никогда не было настоящей любви.