Супермен для феминистки

Время неумолимо приближалось к тому моменту, когда у нормальных людей на работе начинаетя обеденный перерыв. В том, что Алевтина вряд ли ест дома, шеф не сомневался. Судя по содержимому ее холодильника, она вообще не ест. Но береженого бог бережет. И он дал команду на выход.

Уйти оказалось не так легко, как зайти. Шеф открыл дверь и еле успел захлопнуть ее обратно. Лежавшая у двери доберманша успела так клацнуть челюстями, что эхо разнесло предупреждающий звук по всем этажам дома.

– Она догадалась, что мы пришли грабить ее хозяйку! – испугался Мотя.

– Да, такая тварь нас живыми не выпустит, – согласился с ним шеф, – нужно принимать меры. Смотри, собачка, – шеф обратился к животному, – я возвращаю на место иностранную валюту!

– Она не видит через дверь, – шепнул тому Мотя.

Шеф пошелестел купюрами. Собака сказала «Гав!»

– Не верит. – Шеф обреченно отправился выкладывать деньги. – Слышишь, собачка, – обратился он к ней, вернувшись, – побрякушки я тоже оставил, можешь не волноваться. Мотя, покажи карманы!

Мотя вывернул карманы, оттуда выпал розовый лифчик. Шеф укоризненно покачал головой.

– Слышь ты, животное! Мы все вернули!

Доберманша грозно зарычала.

– Не верит! – в сердцах крикнул Мотя и вытащил из-за пазухи розовые трусики.

– У тебя нет запасной кошки? – страдальчески поинтересовался шеф.

Мотя развел руками.

Отступать пришлось через балкон. Со словами «мы электрики, заблудились на этажах» первым полез Мотя. Он перекинул ногу через балкон, пошарил ею в поисках опоры и оступился. Могучее тело повлекло его вниз, и Мотя свалился в кусты шиповника. Шеф, разглядев внизу под вторым этажом поверженного собрата, прыгнул на него сам. Мотино тело смягчило удар о шиповник, а визгливый голос соседки сообщил им о том, что пора убегать со двора. Благодаря Алевтину за то, что она живет всего лишь на втором, а не на пятнадцатом этаже, преступники скрылись за горизонтом.

После работы Алевтина возвращалась домой и обнаружила свою Манюню роющейся в помойке. Слов, чтобы высказать свое возмущение и негодование, не было. Было только чувство гордости за свою собаку, которая самостоятельно выбралась из квартиры и прикрыла за собой дверь. Такого в мире еще не случалось! Алевтина представила, как ее с наиумнейшей доберманшей внесут в Книгу рекордов Гиннесса, и поняла, что это ее шанс. Отловив на помойке Манюню, она посвятила вечер тому, чтобы заставить домашнее животное несколько раз проделать то же самое. Но Манюня, устав как последняя собака таскаться по двору, залегла на свою подстилку и уснула. Алевтина нежно почесала ей за ухом и решила дождаться ее пробуждения, чтобы отработать навыки открывания собакой входной двери до совершенства. То, что у нее в квартире побывали преступники, девушка даже не заметила. Все вещи как валялись, так и валяются на своих местах. Странным могло показаться то, что комплект розового белья висит в коридоре на зеркале. Но Алевтина и не то еще на него вешала.

Пока собака отсыпалась, Алевтина позвонила Роберту. Тот отвечал ей тихо, почти шепотом. По всей вероятности, он следил за опасными рецидивистами, готовящими террористический акт на подведомственной ему территории. Или ему заказали неверного мужа или неверную жену. Что в данном случае больше походило на правду, потому что на другом конце провода Алевтина слышала вздохи и ахи каких-то людей, называющих себя Мотей и шефом. Кто такая эта Мотя и ее шеф, она не знала, но безоговорочно верила своему Супермену, их выслеживающему. Роберт снова находился на задании государственной важности и обещал освободиться к завтрашнему утру.

Когда через полчаса раздался телефонный звонок, Алевтина бросилась к нему в надежде, что Роберт передумал и ради нее пожертвовал государством. Но вместо его голоса с приятной хрипотцой она услышала в трубке визгливый писк Забелкина, который требовал вернуть ему деньги и товар. По мере того как разговор заходил дальше и дальше, Алевтина все больше убеждалась, что у Забелкина проблемы со здоровьем.

– Если денег нету, гони монету! – кричал мечущийся в бреду Забелкин.

Он действительно простудился и слег с высокой температурой и сильной течью из носа и глаз. В просветах сознания он вспоминал, что остался без денег и товара, и принимался поочередно названивать бывшей жене и ее подруге с требованием вернуть то, что они у него забрали. Не-смотря на одурманенное простудой сознание, он понимал, что, если те сами попытаются реализовать содержимое монеты, он останется в дураках. И не только не получит оставшуюся часть денег, ему придется возвращать аванс, половину из которого присвоила его бывшая жена. Иначе шеф с Мотей похоронят его вместе с мечтой сбежать на Канарские острова обеспеченным человеком.

– Забелкин, – гневно ответила ему Алевтина, – сколько можно тебе говорить, что денег мы не отдадим!

Забелкин впал в забытье и повесил трубку. Алевтина тут же набрала номер подруги: