Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов

Е.С. Козлов — командир партизанского отряда имени Боженко Хомутовского района Курской области, М.Ф. Шмырев — командир 1-й Белорусской партизанской бригады Суражского района Витебской области.

И.С. Шурман — комиссар отряда партизанской бригады К.С. Заслонова.

А.П. Матвеев — 1-й секретарь Орловского обкома ВКП(б), начальник Брянского штаба партизанского движения.

Они улетели 25 августа 1942 года в Елец, где встретились с Александром Павловичем Матвеевым. Затем посещение Тулы и только 29 сентября поздним вечером они прибыли в столицу СССР. Два дня они гуляли по городу, а 1 сентября в полдень их принял Пономаренко. Затем визит к Главнокомандующему партизанским движением Клименту Ефремовичу Ворошилову. Он говорил с ними около двух часов.

А вот 2 сентября состоялась встреча командиров брянских партизан с Иосифом Сталиным. Наверно, это мероприятие стало ключевым в поездке народных мстителей в Москву. Дело в том, что в течение суток было решено сразу две важные задачи.

Во-первых, указом от 2 августа 1942 года 1018 партизан Брянщины получили различные правительственные награды и семерым присвоено звание Героя Советского Союза. Среди этих семерых был Дмитрий Емлютин. Выше уже было рассказано о том, что произошло с представлениями на награды, которые отправили после подрыва «Голубого моста».

Во-вторых, были удовлетворены все заявки на боеприпасы, оружие и материалы. Общий вес грузов составил около 400 тонн.[361] По тем временам это огромный объем грузов.

В главной газете СССР — «Правде» 2 сентября была опубликована передовица, где отметили заслуги Дмитрия Емлютина и других руководителей партизанского движения Брянского края. Это было в традициях официальной советской пропаганды. Если о сданных городах в сводках Совинформбюро диктор Юрий Левитан говорил, не называя фамилий генералов, то имена военачальников, освободивших от немцев крупные населенные пункты, знала вся страна.

Вот с каких фраз начиналась статья:

«Советская Родина снова чествует отважных сынов своих — героических партизан. Их подвиги у всех на устах, их делами гордится вся страна, их набеги приводят в дрожь и трепет фашистских захватчиков».

А вот что в статье говорилось о самом Дмитрии Емлютине.

«…За время войны партизанское движение выросло в грозную для врага силу. Наряду с небольшими отрядами действуют силы, которым по плечу сражаться с регулярными частями противника. Группе, руководимой Героем Советского Союза Дмитрием Емлютиным, довелось выдержать атаки нескольких полков, поддерживаемых авиацией. Враг был разбит и потерял в этом сражении три тысячи солдат и офицеров, три самолета, два броневика и много другого вооружения…»[362]

Судьба коменданта «Зеленого Бастиона»

В отличие от коллег-чекистов, которые командовали партизанскими бригадами и после войны работали в центральном или одном из республиканских аппаратов госбезопасности, Дмитрий Емлютин так и остался начальником горотдела НКГБ небольшого областного городка.

После освобождения Орловской области с конца 1943 года он в аппарате Центрального штаба партизанского движения в Москве.[363] В этом назначении нет ничего удивительного. С его опытом административной работы сложно представить другое место службы. А когда 13 января 1944 года постановлением Государственного Комитета Обороны этот орган был расформирован, пришлось Дмитрию Емлютину искать новое место службы. По какой-то причине он не был назначен в один из республиканских или областных штабов партизанского движения (как это произошло с большинством его коллег),[364] а отправился на периферию — служить в органах госбезопасности.

С марта 1944 года — начальник Вольского горотдела УНКГБ по Саратовской области.

С июня 1945 года — начальник Оргеевского уездного отдела НКГБ Молдавской ССР.

С января 1948 года — начальник Мичуринского горотдела УМ ГБ по Тамбовской области.

С апреля 1953 года — начальник 7-го отдела УМВД по Саратовской области.

В 1957 году приказом КГБ № 136 уволен из органов по состоянию здоровья.[365]

Почему он не сделал карьеру в правоохранительных или административных органах СССР? Сейчас никто правильно не ответит на этот вопрос. Одна из возможных версий, учитывая специфику кадровой политики в отношении партизанских командиров, — он не обладал достаточной квалификацией для такой работы.