Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства

И ни одна газета не кричит о наблюдении, которое приписывают Сергею Скатерщикову из Skate’s Research: «Ни одно произведение искусства, купленное дороже 30 миллионов долларов, ни разу не продавалось с прибылью». Я изучил прессу в поисках исключений из этого правила; насколько мне удалось выяснить, Скатерщиков прав, по крайней мере, в том, что касается аукционных продаж, о которых сообщалось в СМИ.

Читать об успешных инвестициях в искусство — это все равно что читать о скважине, где нашли нефть, — одной из сорока. Нигде в газетах вы не прочитаете о 39 скважинах, где ничего не нашли, или о «Мидасе и бесконечности». Вы нигде не узнаете, что «Кристи» и «Сотби» и даже «Филлипс» и «Бонэмс» отказываются принимать четыре из пяти произведений современного искусства, потому что художник уже вышел из моды.

Однако, по всей видимости, есть один фонд, действующий вопреки всем возражениям. Это Fine Art Fund (FAF) Филипа Хофмана. Он был открыт в январе 2003 года и располагается в георгианском здании за отелем «Дорчестер» в лондонском районе Мейфэр. С Хофманом мы встретились и поговорили на ярмарке «Арт-Базель Майами-Бич» в 2011 году.

Хофман так говорит о своих клиентах: «Они вообще не интересуются искусством; для них картины — способ диверсифицировать инвестиции». У FAF типичная для этой сферы деятельности система премиальных выплат «два на двадцать»: компания ежегодно вычитает 2 процента вложенного капитала в качестве платы за управление и на покрытие расходов и берет 20 процентов премии со всех ежегодных доходов свыше минимальной ставки доходности; в их случае это 6 процентов.

Некоторое время назад FAF объявил о 25 процентах прибыли с вложенного капитала, которые принесли его транзакции с искусством. На 2013 год Хофман заявил следующие показатели своего первого фонда, запущенного в 2004-м: «Валовая прибыль 19 процентов, чистая прибыль 6 процентов».

FAF публикует результаты раз в квартал, его активы оценивают специалисты «Кристи» и «Сотби», аудитом занимается компания KPMG. У фонда вложено 100 миллионов долларов инвесторами из 16 стран. На тот момент, когда мы разговаривали с Хофманом, минимальное вложение составляло 200 тысяч долларов с пятилетним обязательством и опцией трех продлений на год. В 2013-м минимальное вложение уже равнялось 1 миллиону. FAF не вкладывает больше 7 процентов фонда в одну «корзину»; он, к примеру, не будет самостоятельно делать покупку на 10 миллионов. Он вступит в синдицированную сделку.

Все инвесторы — физические лица. Пенсионные фонды и инвестиционные банки до сих пор держались в стороне, возможно из-за относительно небольшого вложенного капитала.

Модель работы Fine Art Fund весьма отличается от модели стандартного фонда «купить и держать». Он исходит из того, что рынок искусства непрозрачен; трейдер[9] с внутренней информацией и капиталом имеет удобную возможность воспользоваться несовершенством рынка. И конечно, в мире искусства нет запрета (и вообще концепции) торговли инсайдерской информацией[10].

FAF и аналогичные фонды прибегают к разным стратегиям, используя несовершенство рынка искусства. Первая касается продажи в бедственном положении: покупайте предметы искусства со скидкой у тех, кому срочно требуется ликвидность по причине развода, смерти или банкротства. Вторая — географии: используйте разницу в аукционных ценах на искусство отдельных художников и из разных регионов. Покупайте Пикассо в Лондоне по умеренной цене и перепродавайте в Гонконге (этот и другие примеры — мои, а не фонда).

Третья стратегия — региональная, то есть краткосрочное владение предметами искусства из конкретной страны или конкретного художника. Четвертая — это стратегия новичка: вкладывайтесь в творчество начинающих художников, которым пророчат большое будущее, и придерживайте его.

И наконец, стратегия, которая действительно требует инсайдерской информации, — это демонстрация. Иными словами, это приобретение работ художника, у которого вскоре намечается крупная выставка в музее, либо он договаривается о размещении своих работ в музейной экспозиции.

FAF обнародовал несколько своих успехов: Питер Дойг, купленный на «Сотби» в 2005 году за 880 тысяч долларов и проданный годом позже за 1,8 миллиона, среднегодовая прибыль 86 процентов; и Франк Ауэрбах, купленный в апреле 2005 года за 234 тысячи долларов и проданный в декабре 2008-го за 675 тысяч, среднегодовая прибыль 54 процента.

Очевидно, для модели FAF требуется, чтобы те, кто принимает решения, обладали большим опытом работы в аукционных домах или дилерами. Хофман проработал в «Кристи» двенадцать лет и в возрасте тридцати трех был самым молодым членом Международного совета правления. Председатель наблюдательного совета FAF — лорд Гоури, бывший глава «Сотби».