Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства

В 2008 году, в самый разгар глобального финансового кризиса, ярмарка в Абу-Даби привлекла так мало посетителей, что французский партнер отказался от участия. Tourism Investment Company и Управление по культуре и наследию Абу-Даби (ADACH) заявили, что ярмарка — «слишком важная [культурная площадка], чтобы позволить ей не оправдать надежд», и взяли на себя ее финансирование в 2009 году.

Так как дилеры казались не очень заинтересованными, ADACH, чтобы привлечь к участию несколько брендовых галерей, предложило им выгодные условия. В качестве адресатов упоминались «Белый куб», L & M Arts, галереи Гагосяна и Аквавеллы. Говорили, что дилеры согласились привезти в Абу-Даби эксклюзивные предметы искусства в обмен на гарантию, что управление или правящее семейство эмирата аль-Нахьян приобретет по крайней мере один привезенный экспонат. ADACH отрицало факт прямого финансирования, но кое-что все же приобрело. Общая стоимость субсидирования ярмарки, включая премию покупателя, вероятно, составила примерно 15 миллионов долларов. Это единственная ярмарка в мире, на которой большинство продаж происходит не во время раннего открытия для суперважных персон. Большинство сделок там заключаются в последние несколько часов, так как есть один главный покупатель, которого нельзя торопить.

В 2012 году ярмарка в Абу-Даби представила 50 галерей из 18 стран — пока что несравнимо с крупнейшими ярмарками, но достаточно солидно, чтобы удерживать внимание мира искусства. Управление по культуре и наследию заявило, что в будущем ярмарка станет одной из крупнейших, и, чтобы гарантировать это, оно намерено финансировать ее в той же мере в течение десяти лет. В случае с ярмаркой в Абу-Даби, как и «Арт-Базелем», рынок становится орудием маркетинга.

Эндшпиль: Уорхол в одном клике

Я знакомился в Интернете, нашел квартиру в Интернете, взял собаку в Интернете. Не пользоваться Интернетом, чтобы смотреть на искусство, было бы ужасно отсталым. Бенджамин Годсилл, Новый музей современного искусства, Нью-Йорк

В общем, дантист из Де-Мойна может сверлить зубы пациентам и одновременно страстно увлекаться современным искусством, — вот в чем прелесть. Джеймс Коэн, нью-йоркский арт-дилер и основатель VIP Art Fair

Два вопроса вызвали мой интерес, когда я впервые занялся своеобразной экономикой современного искусства. Кто определяет, какие художники поднимаются на вершину пирамиды? Какое волшебство делает так, что работа современного художника — еще живого и творящего — оценивается в 10 миллионов долларов, а не в 100 тысяч? Третий вопрос всплывает в любом разговоре с дилером или аукционным профессионалом: куда идет рынок современного искусства?

Третий вопрос еще открыт, хотя все последние тенденции неблагоприятны для мейнстримовских дилеров с галереями в зданиях из кирпича и бетона. Их положению, среди прочего, угрожают онлайн-продажи элитного современного искусства, так как стоимость непосредственно транзакции гораздо ниже, чем у дилера или на ярмарке искусства. Онлайн-продажи — весьма логичный шаг для того, кто хочет сделать искусство доступным для всемирной аудитории, которая уже пользуется Интернетом для банкинга и покупки ювелирных изделий, электроники и книг. Однако первые опыты показали смешанные результаты. Одной из первых была Донна Роуз, дилер из Беверли-Хиллз, которая еще в 1995 году предлагала у себя на веб-сайте нечеткие фотографии с короткими описаниями, но через несколько месяцев отказалась от этого эксперимента.

Примерно в 2000 году «Сотби» вложил десятки миллионов в свой онлайновый арт-бизнес, сначала в партнерстве с Amazon, потом с eBay и в итоге решил действовать в одиночку. Сначала все испытывали большой энтузиазм. Президент Дайана Брукс говорила: «Мир искусства стал практически неохватным… Мы хотим, чтобы наш сайт стал таким местом, где миллионы людей, никогда прежде не покупавших искусства, чувствовали бы себя удобно».

«Сотби» вступил в партнерство с 5 тысячами «интернет-компаньонами» — дилерами, которые выставляли работы на продажу на сайте sothebys.com, а аукционный дом взимал комиссию. До 2012 года «Сотби» удерживал рекорд цены на онлайновом аукционе за оригинал Декларации независимости, который в 2008 году приобрел продюсер ситкомов Норман Лир за 8,1 миллиона долларов. Однако это была онлайн-сделка лишь формально. От имени Лира действовала Лара Бергтольд, которая прилетела из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, чтобы посмотреть на документ. Не доверяя Интернету, она ввела ставку Лира, которая и победила в итоге, прямо из офиса «Сотби».