Супермодель в лучах смерти

Сначала Воркута не понял, что, собственно говоря, происходит.

Короткое дуло револьвера, направленное на него женщиной, только что стонавшей в его лапах, казалось шуткой. Но злые, не столько решительные, сколько безумные глаза артистки заставили его поверить в серьезность ситуации.

— Убери, — пересохшими губами прошептал он.

— Не двигайся, котик. С такого расстояния я всажу в тебя все пули, — предупредила она. И вдруг почувствовала себя уверенно. Это сразу отразилось на ее лице.

Воркута заметил эту перемену и решил не нарываться. Игра нервов закончится все равно в его пользу. Истеричка долго не сможет держать его под прицелом. Она либо выстрелит, либо зарыдает и отбросит револьвер.

Он понял, что нужно вступить в разговор и давить на чувства.

— Хорэ, дамочка, хорэ… Значит, граф меня испугался и послал тебя. А чо? Нормальный мужик… И чем дальше будем заниматься? Я бы еще разок тебя отодрал. Чо? Не понравилось?

— В какой каюте мы находимся? — не реагируя на его болтовню, требовательно спросила Татьяна.

— Тебе-то какая разница. У меня на корабле много кают.

— Говори, котик!

Воркута вздохнул и сделал попытку подняться. Тут же щелкнул взведенный курок. От этого звука он отпрянул к стене.

— Сука, ты же с оружием стоишь!

— И выстрелю. Не сомневайся, котик. Говори номер каюты.

— Чтобы ты вызвала сюда дружков? — Воркута нервно хихикнул. — Чо? Дурака нашла? Нету у этой каюты номера. Пусть ищут тебя по всему кораблю. Мне с ними встречаться не к спеху.

Татьяна почувствовала, что рука стала затекать. Она взялась за револьвер второй рукой. Положение становилось крайне драматичным…

Когда они в кают-компании обсуждали эту операцию, вес выглядело достаточно просто. Татьяна узнает Воркуту, идет с ним в каюту и повторяет вслух ее номер. Далее охранники врываются и скручивают бандита. Револьвер она попросила сама и вот теперь, впившись в него двумя руками, не представляла, что делать дальше.

— Может, я пока посплю? — насмешливо спросил Воркута.

— Делай что хочешь, только не двигайся. Я — женщина нервная. Стрелять начну без предупреждения.

— Чо? Больше нечего делать. Послушай меня. Постучи в дверь, мои ребята тебя выпустят, и беги к своему графу.

— Нет, Воркута, не такая уж я дура. Если ты вырвешься на свободу, мне не жить.

— Это точно, — не мог не согласиться он.

От его признания по спине Татьяны побежали мурашки. Она с пистолетом в руках боялась его больше, чем он ее. Одна мысль билась в голове — пока не поздно, нужно стрелять. Но палец не слушался. Татьяна чего-то ждала, нервное возбуждение усиливалось. Перед глазами стали появляться желтые мутные круги. Воркута не шевелился. Монотонность и тягучесть времени уплотняли воздух, которого не хватало для дыхания.

Сколько нужно времени, чтобы осмотреть все каюты на корабле? Татьяна этого не знала и не могла представить. Оставалось ждать.

Воркута затих. Сделал вид, будто смирился. Он прекрасно понимал ее состояние и с каждой минутой все больше опасался за свою жизнь, так как револьвер дрожал в руках Татьяны, и от испуга она была готова открыть стрельбу в любой момент.

— Хорэ, дамочка. Твоя взяла, видать, придется сдаваться. Не дергайся, найдут они нас как миленьких. Смотри ненароком не пальни. Все же грех на душу брать не стоит. Да и я от них откуплюсь. Конечно, не ожидал я от тебя такой подлости, но баба есть баба. Особенно такая дающая, как ты.

— Заткнись, — из последних сил процедила Татьяна.

— Молчу, молчу… Слушай, дай хоть брюки надеть. Нехорошо ж с голым членом. Да и поймут, чем мы тут занимались…

— Меня это не волнует. И так красив.

— Нравится агрегат?

— Скоту достался…

— Ну разреши штаны надеть. Я вставать не буду. Рукой дотянусь.

Татьяна уже плохо соображала, но ей нравилось, что Воркута по-настоящему испугался ее и согласен сдаться. Она уже представляла себе, как начнут щелкать фотоаппараты, камеры и все газеты мира выйдут с фотографиями на первых страницах. На них она с револьвером задерживает убийцу.

Эти мысли вернули ей свежесть и уверенность в себе. «Пожалуй, действительно лучше, чтобы Воркута был в брюках. Ведь, кроме Яниса, никто не знает, чем они тут занимались…» — так рассудила Татьяна и коротко разрешила:

— Надевай!

Он медленно, почти не двигаясь, потянулся к брюкам, валявшимся на полу рядом с постелью. Татьяна провожала глазами это движение. Воркута нащупал штаны и притянул их к себе. Потом задрал ноги, стремясь попасть ими в штанины. Он взмахнул брюками один раз, второй и вдруг бросил их в Татьяну. В ту же секунду его задранные ноги просвистели в воздухе и, оказавшись на полу, позволили Воркуте отпрыгнуть в сторону.

От неожиданности Татьяна выстрелила. Пуля впилась в стенку, возле которой только что лежал Воркута. Он же, крутанувшись на одной ноге вокруг себя, в отличной растяжке второй ногой выбил револьвер из рук обалдевшей женщины.

Тяжело упал на пол. Татьяна бросилась его поднимать, но получила удар ногой, отбросивший ее в сторону.

Воркута, зловеще посмеиваясь, поднял револьвер.

— Хорэ, дамочка. Теперь моя очередь. Уж ты у меня поиграешь Дездемону…