Супермозг человечества

Для актинобактерии муравьи этого вида привлекательны, так как приготовили для них и «жилье», и пищу. На теле муравьев имеются крошечные полости, в которые открываются протоки железистых клеток. Эти клетки выделяют вещество, способствующее росту бактерий. Поэтому бактерии скапливаются в этих полостях и активно в них размножаются.

Решена у муравьев и проблема «привыкания» паразита к антибиотику.

Каждая семья муравьев культивирует сразу несколько штаммов лечебных бактерий и поэтому даже при быстром привыкании паразита к антибиотику наготове имеется другой, новый для него штамм.

Муравьи тщательно следят за состоянием своего жилища. Среднего размера муравейник состоит из 4–6 млн. хвоинок и веточек. Ежедневно сотни муравьев переносят их сверху вглубь муравейника, а из нижних этажей — наверх. Так обеспечивается стабильный влажностный режим гнезда, и поэтому купол муравейника остается сухим после дождя, не гниет и не плесневеет.

Оригинально решают муравьи проблему разогрева муравейника после зимы. Теплопроводность стенок муравейника очень мала, и естественный прогрев весною занимал бы очень долгое время. Для ускорения этого процесса муравьи переносят тепло внутрь муравейника «на себе».

Когда кончается зима, начинает пригревать солнце, с муравейника сходит снег, на поверхность его выползают муравьи и начинают «принимать солнечные ванны». Очень быстро муравей нагревается на 10–15 градусов и возвращается обратно в холодный муравейник, согревая его своим теплом. Тысячи муравьев, принимающих такие «ванны», быстро поднимают температуру внутри муравейника.

Бесконечно разнообразие муравьев. Так, например, не все муравьи строят гнезда. Есть так называемые бродячие муравьи, которые водятся в тропиках. Они не строят гнезд, а кочуют большими массами. На своем пути они уничтожают всё живое, и остановить их невозможно. Поэтому на жителей тропической Америки эти муравьи наводят ужас. При приближении колонны бродячих муравьев жители с домашними животными бегут из деревни. После прохода колонны через деревню в ней не остается ничего живого: ни крыс, ни мышей, ни насекомых.

При движении у колонны бродячих муравьев соблюдается строгий порядок. По краям колонну охраняют муравьи-солдаты с огромными челюстями, в центре колонны находятся самки и рабочие. Рабочие несут личинок и куколок, а самка еще не имеет большого брюшка. Движение продолжается весь световой день, на ночь колонна останавливается, а муравьи сбиваются в кучу. Но кочуют муравьи не все время. Для размножения они переходят на оседлую жизнь, но не строят себе муравейник. Муравьи строят гнездо из собственных тел. Они сбиваются в шарообразную кучу, полую внутри с несколькими каналами для входа и выхода. В это время у матки вырастает большое брюшко, и она начинает откладывать яйца. Рабочие муравьи ухаживают за ними и выводят из них личинок. Отряды муравьев-фуражиров время от времени выходят из гнезда за пищей для семьи. Оседлая жизнь продолжается до тех пор, пока личинки не подрастут. Тогда муравьиная семья опять двигается в путь.

О чудесах муравьиных семей можно рассказать еще очень много, но вот каждый отдельный обитатель муравейника — это, как ни удивительно, просто мелкое суетливое насекомое, в действиях которого часто трудно найти какую-либо логику и цель. Муравей перемещается по неожиданным траекториям, тащит в одиночку или в группе какие-нибудь грузы (кусок травинки, муравьиное яйцо, комочек земли и т. д.), но обычно трудно проследить за его работой от начала до результата. Более осмысленно выглядят его, так сказать, «трудовые макрооперации»: муравей сноровисто подхватывает травинку или кусочек хвои, включается в «групповую» переноску, умело и отчаянно сражается в муравьиных битвах. Удивительно не то, что из этого хаоса и, казалось бы, бесцельной суеты появляется и живет многоликое и мудрое существо — муравейник. Если с высоты сотни метров посмотреть на любое человеческое строительство, то картина будет очень схожа: там тоже сотни работников делают многие десятки, казалось бы, не связанных друг с другом операций, и в результате возникает небоскреб, домна или плотина. Удивительно и находится на грани чуда то, что в муравьиной семье не обнаруживается никакого «мозгового центра», который управлял бы общими усилиями для достижения желаемого результата, будь то починка муравейника, добыча пищи или защита от врагов.

Больше того, анатомия отдельного муравья — разведчика, работника или муравьиной матки — не позволяет поместить этот «мозговой центр» в отдельном муравье. Слишком малы физические размеры его нервной системы и слишком велик объем программ и накопленных поколениями данных, необходимых для управления жизнедеятельностью муравейника.

Можно допустить, что отдельный муравей может автономно на инстинктивном уровне выполнять небольшой набор «трудовых макроопераций».