Суперсапиенс. Как познать человеческий разум и развить в себе сверхспособности

Мне казалось, что по закону Испании в то время работать можно было с семнадцати лет; однако, если тебе не платили, а твоя работа состояла в том, чтобы помогать служащим мебельно-транспортной компании твоих родителей, т. е. быть у них на побегушках, то это было официально разрешено. Особенно если ты весил около девяноста килограммов и был крупнее любого из рабочих. Так что я рано вставал не только в течение учебного года, но и все лето, чтобы выполнять всевозможную работу в семейной фирме: носить поддоны, устанавливать мебель, служить помощником столяра и совершать другие простые операции.

Не стану отрицать: в ту пору я очень злился на родителей. Я не понимал, почему они пытались сделать мою жизнь невыносимой, ведь у меня было достаточно собственных проблем и трудностей, чтобы еще вдобавок заниматься физической работой. Тем не менее под конец лета некоторые из моих бед, а именно чувство усталости, упадок сил, постоянное желание спать, навсегда ушли. Тут сказалось влияние товарищей по работе. Один из них ходил в спортзал и был в отличной физической форме. Это побудило меня не только больше двигаться, но и попросить родителей купить мне штангу. Они тогда сказали, что я еще слишком юн, чтобы ходить в спортзал (вот такой парадокс), но тут же приобрели мне гимнастическую скамью и гантели; так я начал тренироваться. Мой отец, требовательный во всем, советовал мне бросить гантели и выполнять упражнения с собственным весом, но я все еще не верил в свои силы и предпочел продолжать заниматься с инвентарем, поскольку тренировки с собственным весом казались мне слишком трудными.

Еще одна перемена произошла, когда начался новый учебный год. Под угрозой того, что мне придется бесплатно работать и на протяжении всего года, я улучшил свои результаты в учебе, и, хотя я продолжал быть интровертом и предпочитал сидеть дома, на следующее лето родители решили отправить меня в лагерь с изучением английского языка вместе с другими мальчиками и девочками. Мне не хотелось никуда вылезать из домашнего уюта, из своей удобной комнаты, поэтому я им сказал, что ехать не желаю, но они поставили меня перед выбором: либо все лето работать, либо тоже все лето работать, но в лагере. Принять решение было не слишком трудно: в лагере я, по крайней мере, буду окружен сверстниками, а может, даже и подружусь с кем-нибудь. Вслух я этого не произнес, но друзей мне очень не хватало, ведь единственными моими товарищами на тот момент были герои фильмов и комиксов. И вот, обретя за прошедшее лето больше уверенности в себе благодаря общению с другими людьми, я решился на то, чтобы предоставить самому себе шанс.

Тот лагерь я никогда не забуду. Я пообещал себе эту возможность – вести себя, как другие подростки, вызывавшие мое восхищение в школе: спортивные, умные, общительные. И никто не будет меня осуждать, ведь мои новые приятели не знают, каким я был до сих пор: неуклюжим, ленивым, забывчивым интровертом, мало что умевшим. Я воспользуюсь этим шансом и не буду им показывать, каким был прежде. И то лето перевернуло мою жизнь. Я стал общаться с ребятами, ощущая себя одним из них, присоединялся к любым начинаниям, к каким только мог, хватался за любую возможность продемонстрировать свои способности. Я почувствовал, как внутри меня что-то изменилось, и эту перемену заметили окружающие – она сделала меня совершенно другим человеком.

Тем не менее, если вы думаете, что история на этом заканчивается и что сейчас я расскажу о ее счастливом завершении, спешу огорчить вас: это не так. Несмотря на то что я почувствовал себя другим, новым человеком, я помнил: в сентябре мне предстоит вернуться в школу, и там вся моя ограниченность, мои слабости и страхи перед людьми, которые мне их внушали, вернутся. Мое отношение к этим людям не изменилось и, к своей досаде, я снова показался себе маленьким. У меня было ощущение, что я ценой больших усилий смогу продемонстрировать произошедшие со мной изменения и там, где меня знают, однако мне больше хотелось проявить их в новых местах. Поэтому я попросил маму записать меня на занятия всеми видами спорта, какие я практиковал летом, а также на что-нибудь новое и неизвестное, и с тех пор любое место я воспринимал как возможность проявить себя. Это было потрясающе, за исключением того, что, хотя у меня была колоссальная мотивация браться за все новое и изо всех сил стараться, во всех этих занятиях я по-прежнему чувствовал себя худшим из худших – конечно же, вследствие отрицательного опыта, пережитого мной до того, как я попал в английский языковой лагерь.